* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

4. bqelhpm`“ hqŠnph“ b qbeŠe ckna`k|mn-tnpl`0hnmmncn ondund` ется в пользу владельца от всех правомочий собственника, а владелец за это обязывается отдавать ему часть продукта, созданного в его владельческой ячейке. В подобной ситуации отделенные друг от друга собственность и владение приобретают специфическую природу. Собственность перестает быть собственностью в привычном смысле. Она становится не полной, а только верховной собственностью. Владение же соответственно становится почти полной собственностью, ограниченной лишь соблюдением определенных обязательств по отношению к верховному собственнику, — подчиненной собственностью. Таковы, например, отношения между феодалом и зависимым от него крестьянином. Второй вариант — расщепление собственности и распоряжений. В таком случае собственник представляет другому индивиду право распоряжаться, а тем самым и пользоваться каким-то принадлежащим ему имуществом. Возникает особая ячейка распоряжения (и пользования), не совпадающая с ячейкой собственности, но входящая в нее в качестве автономной части. При этом право распорядителя, не являющегося собственником, всегда так или иначе ограничено: над ним стоит собственник. И, наконец, третий вариант — расщепление собственности и пользования. Возникает особая ячейка пользования, не совпадающая с ячейкой собственности, но входящая в последнюю в качестве части. Право пользователя, не являющегося ни собственником, ни даже распорядителем, весьма ограничено. Он может лишь потреблять полученные в пользование вещи, использовать их только для удовлетворения своих непосредственных нужд. С этим связано нередкое отождествление пользования вещами с их физическим использованием, их потреблением. А между тем это разные явления: одно — социальное, другое — физическое. Использование вещи есть отношение человека к вещи и только к вещи, физическое использование вещи. Человек ест пищу, носит одежду и обувь, превращает при помощи средства труда предмет труда в продукт труда. Пользование же есть такое отношение человека к вещи, в котором он выступает как ее держатель, ее имелец, а она — как его принадлежность, его имение. В случае с предметами личного потребления пользование вещью и использование, потребление вещи столько неразрывно связаны, что отделить их друг от друга можно только теоретически. Иначе обстоит дело со средствами производства. Когда, например, рабу перед тем, как отправить его на работу, дают орудие с тем, чтобы он использовал его в процессе труда, тот оно не поступает в его пользование. Он использует его для удовлетворения не своих собственных нужд, а нужд рабовладельца. Раб является только использователем вещи, но не ее пользователем. Пользователем же вещи является рабовладелец. Он пользуется и работником, и средством труда для своих нужд. Здесь налицо полное расщепление между использованием вещи и пользованием вещью. Использует вещь один человек, а пользуется ею другой. Особенность пользования как особой отдельной формы принадлежности заключается в том, пользователь не может использовать принадлежащие ему вещи ни для какой другой цели, кроме ее потребления. Именно потому, что раб в описанном случае получает орудие только для использования, но не для пользования, раздача орудий труда рабам перед отправкой их на работу не есть распределение в том смысле, в котором это слово использовалось ранее. Здесь отношения распределения отсутствуют. А вот когда рабом раздают пищу и одежду, то здесь налицо отношения распределения общественного продукта. Рабы получают пищу и одежду в пользование, а тем самым и для использования. Из сказанного отнюдь не следует, что пользователь, который не является ни собственником, ни распорядителем, может получать в пользование только предметы потребления, но ни в коем случае не средства производства. Рабовладелец, 404