* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

3.2. crl`mhqŠh)eqj`“ hqŠnphncp`th“. qmnb` m. l`j|“bekkh постольку, поскольку исключает, с одной стороны, полный фатализм, с другой, полный волюнтаризм. Выступая с критикой провиденциализма, Макьявелли пишет: «И однако, ради того, чтобы не утратить свободы воли, я предположу, что, может быть, судьба распоряжается лишь половиной наших дел; другую же половину, или около того, она представляет самим людям»1. Но в своем понимании хода истории Макьявелли одними лишь общими рассуждениями о судьбе не ограничивался. Выше уже говорилось, что он придерживался идеи циклической смены форм государственного устройства. Тем самым история не сводилась им к потоку событий. Этот поток шел по определенному руслу и в нем прослеживался определенный порядок. Смену форм государственного строя, причем закономерную, нельзя было объяснить, не переходя от событий к тому, что находило проявление в них, т. е. к историческому процессу. Нельзя было ограничиваться поисками одних лишь мотивов действий тех или иных отдельных людей. Нужно было искать более глубокие факторы. И в этом отношении Макьявелли сделал существенный шаг вперед. Он обратил внимание на политическую борьбу, которая была свойственна и античным полисам, и городам-государствам Италии эпохи Возрождения. В предисловии к «Истории Флоренции» Макьявелли, характеризуя труды своих предшественников — Леонардо Бруни и Поджо Браччолини (1380–1459), писал, что при ознакомлении с ними «обнаружилось, что в изложении войн, которые вела Флоренция с иноземными государями и народами, они действительно проявили должную обстоятельность, но в отношении гражданских раздоров и внутренних несогласий и последствий того и другого они многое вовсе замолчали, а прочего лишь поверхностно коснулись, так что из этой части их произведений читатели не извлекут ни пользы, ни удовольствия»2. У Макьявелли эти гражданские раздоры и внутренние несогласия находятся в центре повествования. Политическая борьбы была борьбой политических партий и стоящих за ними политических сил. А за борьбой политических сил скрывалось различие интересов. Борющимися силами были группы людей, имевших разные интересы. «Ибо нет города, — писал Макьявелли, — где бы не обособились эти два начала: знать желает подчинять и угнетать народ, народ не желает находиться в подчинении и угнетении…»3. У Макьявелли все время проскальзывает понимание того, что различие интересов борющихся групп было прежде всего связано с различием имущественного положения составляющих их людей и что в основе борьбы лежит стремление одних сохранить, других изменить это положение. Однако какая-либо определенная концепция у него отсутствует. Создать таковую в его время было еще невозможно. Переходя к изложению истории своего отечества, Макьявелли пишет, что «…Во Флоренции раздоры возникали сперва среди нобилей, затем между нобилями и пополанами и, наконец, между пополанами и плебсом»4. Раздоры между гвельфами и гибеллинами способствовали полному ниспровержению власти аристократии, которое произошло около 1343 г. Но в это время возникают противоречия внутри самого «народа» (popolo) — между старшими и младшими цехами. Эти противоречия обостряются, а затем на арену борьбы вступает простонародье (plebe), включающее наемных рабочих. В 1378 г. произошло знаменитое восстание чомпи. Вот какую речь вкладывает Макьявелли в уста одного из вождей восставших: «Все люди имеют одинаковое происхождение, и все роды одинаково старинны, и природа создала всех равными. Если и мы, и они разденемся догола, то ничем не будем отличаться друг от 1 2 3 4 Макиавелли Н. Государь. С. 74. Макьявелли Н. История Флоренции. М., 1973. С. 9. Макиавелли Н. Государь. С. 29. Макьявелли Н. История Флоренции. С. 10. 249