* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки
Довольно часто усилте, сделанное с ъ ц е л ь ю скрыть волнеше, бываетъ настолько громадно, что, продлись оно несколько дольше, оно непременно вызвало бы глубоюя разстройства в ъ нервныхъ центрахъ. Сила здесь мимики, не находя с е б е исхода в ъ мышечной системе, стремится уже в ъ область мысли и создаетъ что в ъ залу в х о д и т ь новыя и мощныя выразительный ф о р м ы . П о л о ж и м ъ , мужчина и любящая его жен-, разговор щина не выкажетъ никакого волнения; но и з ъ молча ливой она вдругъ сделается чрезвычайно чивой; а если передъ т е м ъ она участвовала въ разго воре, но равнодушно, такъ теперь она начнетъ гово рить съ одушевлешемъ: з в у к ь ея голоса изменяется и можетъ даже сделаться музыкальнымъ. Чаще всего она забываеть предметъ разговора, и по какой-то странной, причудливой ассощащи идей принимается болтать о сотне постороннихъ вещей, не и м е ю ш и х ъ отношешя ни к ъ предмету общаго разговора, ни к ъ обществу, в ъ которомъ она находится. Неожиданный ласки ребенку, котораго она до тъхь поръ не замечала; внезапное восхищение картиною или мебелью, мимо которой она проходила сто разъ безъ всякаго внимашя,—вотъ очень д р а г о ц е н н ы е и важные н а м ъ на то, что волнеше при было знаки, указываюпце
очень сильно, но не и м е я возможности вылиться в ъ естественное мимическое выражеше. оно вторглось въ сферу мысли и чувства и вдругъ пробудило тамъ необычайную и безпорядочную деятельность. 17*
