* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

IV ссылокъ"; при этомъ Измаилъ Ивановичь руководствовался следующими основаниями: если слово употреблено въ памятнике только въ одномъ смысле, то, хотя бы оно и несколько разъ повторялось въ одномъ и томъ же памятнике, надо выбирать только то место, въ, которомъ смыслъ слова какъ можно резче выражается; напротивъ, если слово употребляется съ разными оттенками, надо делать несколько выписокъ изъ одного памятника, чтобы, ука­ зать разные О Т Т Е Н К И въ значешяхъ того же самаго слова ). Дальней пий вопросъ, предп ставлявшшся Измаилу Ивановичу при первоначальной работе касательно выписки словъ изъ памятниковъ, заключался въ томъ, катя слова выписывать, —г все ли, или не все. Э,тотъ вопросъ онъ разрешилъ такимъ образомъ (1869 г.): „Можно иметь въ виду", говорить онъ, „два отдельные рода .словъ: или слова преимуще-: ствевво редия и не часто встречающаяся, но любопытныя для филолога и изследователя, или слова обыкновенныя. Такъ, слово изгой, древне-Русское слово, не встречающееся въ твхъ памятвикахъ Церковнославянскихъ, которые не имеютъ никакого отношешя къ Русскимъ., Конечно, при разсмотрвнш такого любопытнаго слова, нельзя упустить ни одного места, где оно упоминается. Но на тамя ли только любопытныя слова долженъ обращать внимате изследователь языка или составитель словаря? На такш слова мнопе уже обращали внимаше, и, если будетъ обращено внимаше только на таюя слова, то конечно словарь представить безспорно любопыт­ ный матер1алъ, но онъ не будетъ словаремъ, который сообщилъ бы понятче объ образованностиs о жизни и характере народа. Всякому филологу известно, что для того чтобы говорить даже красноречиво о всехъ предметахъ обыкновеннаго разговора, нужно очень немного, словъ отъ 2 до 3 тысячь. Если будемъ сравнивать писателей, то увидимъ между ними большую разницу, и именно по степени ихъ образованности, ихъ внимашя къ собственной мысли , и ихъ желашя выражаться какъ можно яснее. Не только писатели, но есть конечно и тате, народы, которые пользуются очень незначительнымъ количествомъ словъ, положимъ тысячами двумя; даже есть тате, которые довольствуются одною тысячью; но есть друие писатели я ' друпе народы, которые желаютъ выразить все определительно и очевидно,, такъ ,что имъ двухъ тысячь словъ недостаточно. Какъ у человека это зависитъ отъ его характера, отъ степени его образованности, такъ и у народа это одинаково зависитъ отъ его характера , а отъ степени его развит. Если въ словаре мы увидимъ массу словъ обычныхъ, постоянно, употребляемыхъ и встречающихся во всехъ памятникахъ, то можемъ ли мы считать этотъ отделъ словъ такою же принадлежностью языка самого народа, какою считаемъ -слова того или другого писателя, который ихъ употребляетъ постоянно, какъ свою, неотъемлемую соб­ ственность? По количеству этихъ словъ можно судить о степени образованности и о характере народа. Потомъ встречаются друпя обстоятельства, не менее важныя: народные обычая и пошгпя народа. Всякое слово есть представитель вещи, или осязаемой, или вещи, умомъ представляемой, умственнаго предмета. Что касается до словъ перваго рода, до техъ, которыяг выражаютъ вещь, какъ она есть, предметъ, какъ онъ существуетъ, его качества, действ!я » которыя мы производймъ на него, или которыя онъ самъ производить, то все эти слова совокупно изобразятъ внешнюю жизнь народа. Если обратить внимаше. на слова второго рода, которыя касаются ума, то въ нихъ представится умственная и нравственная жизнь народа.. Со многими изъ словъ этого второго разряда соединены очень своеобразныя воззре1 1 г 1) Труды перваго Дрхеотогическаго съ4ада въ Москвй, т. I, стр. СХХХУП.