* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки
135 суда бросился к нему, обнимая его с любовью, и дал ему при всех „гра жданское лобзание". Раненого Ру пере несли, однако, в больницу тюрьмы Бисетр, где, как донесли прокурору рево люционного суда, Фукье-Тэнвилю, он старался „истощить свои силы". На конец, он вторично ударил себя в грудь ножом, ранил себя в легкое и умер от раны. Народ, особенно в центральных секциях Парижа, понял тогда, что с на деждами на „равенство на деле" и „благосостояние для всех" надо рас статься. Гальяр, друг Шальё, тоже убил себя, когда он узнал, что их товарища Леклерка заарестовали вместе с Шометтом и эбертистами. В ответ на ком мунистические требования, и видя, что народ готов отойти от революции. Ко митет общественного спасения,—избе гая, впрочем, всего, что могло бы воору жить против него „Болото" Конвента (центр) или якобинский клуб, выпу стил 21-го вантоза II года (11 марта 1794) циркуляр, адресованный комис сарам Конвента, разосланным в про винции. Но этот циркуляр, так же как и знаменитая речь, произнесенная че рез два дня (23-го вантоза) Сен-Жюстом, заканчивались только обещанием государственной благотворительности для бедных граждан,—довольно таки скупой, надо сказать. „Сильный удар был необходим, чтобы низвергнуть ари стократию", писал Комитет в своем циркуляре. „Конвент нанес этот удар. Добродетельные бедные люди должны были вернуться в обладание тем, что у них отнято было преступными... Нужно, чтобы террор и справедливость повсюду одновременно наносили свои удары. Революция—дело народа: пора, чтобы она пошла ему на пользу". И при всем том Конвент ровно ничего не сделал. Декрет 13-го вантоза П года (3 марта 1794) сводился к следующему: каждая коммуна должна была соста вить список неимущих патриотов, и тогда Комитет общественного спасе ния представит доклад о средствах наделить всех неимущих имениями, отнятыми у врагов революции. В этих имениях им будет нарезано по одному арпану земли (полдесятины) в соб ственность. Для стариков же и бед ных Конвент решил несколько позже, 136 т. е. 22-го флореаля ( И мая), открыть „Книгу национальной благотворитель ности". Нечего и говорить, что для бедных крестьян эта обещанная им полдесятины имела вид насмешки, тем более после потери ими общин ных земель. Впрочем, за исключением некоторых отдельных местностей, это обещание даже не попробовали при вести в исполнение. В большей части Ф. те, кто сами ничем не завладели, ничего не получили. В 1794-м году Конвент или, вернее, его Комитеты общественного спасения и общественной безопасности пода вили таким образом проявление ком мунистических стремлений. Но дух французского народа тем не менее развивался в этом направлении, и под напором событий в течение П года рес публики совершалась большая урав нительная работа в коммунистическом направлении. Так, например, комиссары Конвента в Лионе, — Альбитт, Колло д'Эрбуа и Фушэ,—выпустили 14-го ноября 1793 г. одно замечательное постановление, ко торое и начали приводить в исполне ние. В силу его все увечные и старые граждане, сироты и неимущие должны были „получать квартиру, пищу и оде жду на счет богатых своего кантона"; а также „работа и инструменты, необ ходимые для их ремесла и промысла, должны быть доставляемы гражданам, способным работать*. Благосостояние граждан, писали они в своих цирку лярах, должно быть в соответствии с их трудом, их прилежанием и рве нием, с которым они отдаются служе нию отечеству. Фушэ взыскивал при этом тяжелые налоги с богатых, чтобы кормить бедных. Несомненно также, что было много общин, которые прак тиковали до некоторой степени коллек тивизм (вернее муниципальный комму низм). Мысль, что государство должно за владеть фабриками, покинутыми их хозяевами, и само вести в них произ водство, была высказана неоднократно. Шометт развивал ее в октябре 1793 г., когда разбирал, как отразился з а кон о максимуме на разные отрасли промышленности, а Жан Бон-СентАндрэ разрабатывал государственными