* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки
341 Толстой. 342 пьесу—комедию „Плоды просвещения" К началу девяностых годов было за (1889). В ней те же темы, лица и поло кончено построение того, что можно жения, что и в других произведениях назвать учением Т.; с этих пор он Т., но под освещением беззлобного сме почти ничего не менял в построенном ха и веселой насмешки Т. показывает им здании. Закончилась созидатель что жизнь Иванов Ильичей не только ная работа восьмидесятых годов, на бессмысленна, но и смешна в своей чиналась эпоха популяризации добы бессмысленности; еще смешнее, когда той истины. Проповедь учения Т. встре они хотят осмыслить свою жизнь бес тила, конечно, всевозможные препят смысленной верой (спиритизм). В том ствия в условиях русской обществен же 1889 г. Т. написал на одну и ту же ной жизни той эпохи. Ни одно из про тему два произведения, из которых одно изведений Т. этого десятилетия не бы произвело тогда много шума и было ло напечатано в то время в России. переведено на все европейские языки, „Исповедь" была вырезана цензурой а другое появилось на свет только по из журнала „Русская Мысль" (июнь, сле смерти автора: зто были „Крей- 1882 г.); „В чем моя вера?", отпечатан церова соната" и „Дьявол". В них ре ная Т. в 1884 г. в количестве 50 экз., шается вопрос, какою должна быть была конфискована; не могли, разу норма личного поведения человека пе меется, полностью увидеть света ни ред заповедью абсолютной чистоты „Так что же нам делать?" (1886), ни „О брака. Тремя годами ранее, в статье жизни" (1887), ни „Царство божие вну „Так что же нам делать?" Т. утверждал, три вас" (1891), ни даже „Крейцерова что спасение всего мира —в исполне соната". Но все эти произведения рас нии женщиной библейского закона ходились по России в громадном ко рождения; теперь, в „Крейцеровой со личестве рукописных и гектографи нате" и в „Послесловии" к ней, Т. иде ческих списков, немедленно печата алом брака считает полное отсутствие лись в русских заграничных изданиях детей и отношение брата и сестры ме (Элпидина в Женеве, Черткова в Лон жду мужем и женой. Таким образом, Т. доне), немедленно переводились на пришел к ряду мыслей, совершенно все иностранные языки. Ни конфиска противоположных тем, которые он столь ции, ни цензурные запреты не оста же убежденно высказывал тремя года новили и не могли остановить широ ми ранее. Такие крутые „повороты чайшего распространения этих новых всем корпусом* (слова Достоевского о произведений Т.; по мере того как они Толстом) только и были в натуре Т.; распространялись по всей России, Т. он пришел теперь к выводу, что „дья получал все больше и больше откли вол", с которым надо бороться—не одна ков отовсюду. Сперва это были отдель любовная страсть, но и всякая, выво ные люди, потом в новое учение пошли дящая душу из равновесия и не спо группами, толпами. Образовалось „тол собствующая „духовному совершенст стовство" (см. сектантст&о, XXXVII, вованию". Такова, напр., и музыка, 637/38), связанное в своих настроениях так глубоко влияющая на души лю с серой эпохой восьмидесятых годов; дей. Здесь, казалось бы, явная аполо сам Т. решительно отграничивал себя гия всяческого „бесстрастия", но жизнь от него (см. его „Против толстовства", Т., всегда полная страсти, глубоко рас 1897). Однако, толстовство это отражен ходилась с этой его теорией. Это на ным образом повлияло на дальнейшее до всегда помнить, говоря об учении, развитие мыслей самого Т. Ему есте о теории, о проповеди Т., — а как раз ственно было желать поделиться от теперь, с начала девяностых годов, и крытой им „истиной" со всеми, желаю началась эпоха проповедывания его щими слышать. Еще в восьмидесятых завершенного учения. Отношение че годах друзья и единомышленники Т. ловека к богу, к государству, к людям, создали издательство „Посредник**, ко ко всему живому, все личное, социаль- торое с тех пор было, насколько по ние и универсальное было решено те зволяла цензура, органом распростра перь Т. с точки зрения нового его жиз нения толстовства в широких народ ных массах. Но этого было мало, и вся непонимания.