* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

287 Толкование закона* 283 разговор лишь с X съезда советов, в дек. 1921 г., но практическое проведе­ ние ее в жизнь происходит лишь по­ степенно. Но даже с изданием кодексов социалистическое правосознание со­ хранилось как источник для руковод­ ства судебной деятельностью (ср. ст. О Угол, код.), а свобода суда в отноше­ нии законодателя нашла свое выра­ жение в правиле о допустимости ана­ логии уголовного закона (ст. 10 Уг. код.). По ст. 4 Гражд. проц. код. суд, при недостатке узаконений и распоря­ жений, должен решать дела, руковод­ ствуясь общими началами советского законодательства и общей политикой раб.-крест. правительства. Это новое направление оказало не­ „Свободное право" в эпоху револю­ сомненное влияние-и.на русское зако­ ции у нас было призвано не столько 4 нужные ему правовые тезисы, не толь­ ко из мифической воли законодателя, но из самых разнообразных других источников. Утверждение творческой роли судьи (особенно в области гра­ жданского права) нашло живой отклик в литературе. Свыше сотни брошюр и книг было написано по этому вопросу, при чем поднявшаяся дискуссия не исчерпана и поныне. Основные споры группируются вокруг того, откуда •судья должен черпать критерии для своей правотворческой деятельности. Одни (Канторович, Румпф, Корнфельд, Эрлих в ранних своих работах) отсы­ лают его к смутному „правовому чув­ ству", „идее права", „правосознанию", другие говорят о „коллективном, об­ щественном правосознании" (Дернбург, Кроме, Эртманн), „интуитивном праве" <Петражицкий). Значительная часть пытается воскресить в новом обличий естественное право старого времени („правильное право" Штаммлера, Врютта, ^природа вещей" Жени, „идея со­ циальной справедливости" Салейля); иные привлекают „сравнительное правоведение (Ламбер, Салейль, Лист), „тенденции правового развития ' (Лист, Каль, Хафтер, Щпрангер и др.). Теоре­ тикам, пытающимся найти единый критерий, противостоят многочислен­ ные юристы, рекомендующие судье теорию конкретной оценки интересов, правовых благ или правовых послед­ ствий. Так, большинство сторонников свободного права, не давая в руки судьи определенного критерия, пред­ лагает ему в каждом отдельном слу­ чае взвешивать различные интересы или ценности и предоставлять защиту более важным. Течение, именующее оебя „социологическим направлением *, предлагает учитывать социальную функцию каждой правовой нормы и при конфликте интересов давать торжество тому» который лучше будет соответ­ ствовать социальной функции права (Гмелин, Канторович, Карнер). Трудно -охватить все разнообразные оттенки нового направления; однако, все пред­ ставители его сходятся в признании необходимости освобождения судьи изпод ферулы закона. 44 4 нодательство после Октябрьской рево­ люции. Первый декрет о суде, издан¬ ный через месяц после Октябрьского переворота, предлагал судам руковод­ ствоваться в их решениях законами свергнутых правительств лишь по­ стольку, „поскольку таковые не отме­ нены революцией и не противоречат революционной совести и революцион­ ному правосознанию", вводя таким образом свободное Т. з. и допуская его не только praeter legem (за не­ имением закона), но и contra legem (вопреки закопу). Второй декрет о суде указывал в качестве оспования суд. практики „правосознание трудящихся масс". В обоих случаях правосознание понималось как совокупность право­ вых представлений, свойственных ре­ волюционным классам. Введение его в качестве руководящего источника судебной практики было навеяно тео­ рией „интуитивного права", выдвину­ той проф. Петражицким (ср. указания Стучкн, Рейснера, Луначарского). На­ чиная с ноябрьского декрета о суде (1918), в руководство народным су­ дам даются декреты рабоче-крестьян­ ского правительства и социалистиче­ ская совесть или социалистическое пра­ восознание, напротив того, революцион­ ные трибуналы и чрезвычайные ко­ миссии должны были руководствовать­ ся революционной целесообразностью* интересами революционной борьбы, революционным правосознанием. О ре­ волюционной законности начинается