* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

5 Деятели СССР и Октябрьской Революции. б занности. Одновременно меня заставляли посещать мечеть и держать „урезу" <пост). На почве непослушания в исполнении этих приказаний я и тут продолжал чувствовать „крепкую" руку дяди. Правда, с открытием в Ахтах школы дядя, видя, что все его товарищи по службе туда посылают своих детей, ре­ шил и меня приблизить к„европейской" культуре, коя вела (по разумению дяди) через школу в писари к начальнику участка. Меня отдают в 2 классную сельскую школу, которую я должен был посещать после моих домашних обязанностей. Окончил я ее в 191)6 году, между прочим, учился успешно. По окончании школы мне было пред­ ложено поступить писарем к начальнику докузпаринекого участка Самурского округа, что и хотели сделать насильно, получив первоначально мой решительный отказ. Не видя возможности жить в патриархально-родовой семье, где я должен был повиноваться требованиям старших, я начал изыскивать способ бегства из дома, и вскоре этот счастли­ вый случай мне представился. Я, присое­ динившись к односельцу, ссыльно пере­ селенцу, сбежал с ним в Сибирь. При­ быв в Иркутск, с помощью этого ссыльного я поступил в „услужение* а железный склад „Рубенович и сыновья" ал о б е д и три рубля жалованья в месяц. Д о совершеннолетия я принужден был скрываться от домашних, особенно от своего всесильного дяди. С момента прибытия в Иркутск, где я прожил 9 лет, я работал на том же складе, сначала в качестве мальчика, рабочего, а потом м служащего. Иногда мне удавалось выезжать на заработки и в другие места Сибири (Чита, Сретенск и т. д.). Часть заработка я тратил на свое учение. Здесь я должен сказать, что мне очень много приходилось заниматься в сво­ бодное время самообразованием, при чем на седьмой год моего пребывания в Иркутске я уже мог сдать экстерном экзамен в Горно-Техническое училище. Ко времени пребывания в Сибири, особенно на летних заработках, нужно отнести мое знакомство с революцио­ нерами, революционным мировоззрением и марксистской литературой. В начале 1915 г., получив от матери сведения о том, что отец умер, и ее дчдя-кадий выгнал из дому, не дав никаких средств к существованию, я вынужден был вер­ нуться в Дагестан и жил около года в ауле Куруш или в Ахтах. Иск, пред'•явленный д о моего приезда моей матерью яа принадлежащее ей по праву наслед­ ство, был мною прекращен заявлением в суде о том, что я отказываюсь от этого имущества, так как оно загрязнено взятками дяди. Чтобы поддерживать свою семью, я должен был выехать на заработки в Баку. После 6-месячной безработицы, с помощью Азизбекова <расстреленного в числе 26 бакинских комиссаров) я по­ ступил иа нефтепромысла Эмир Бабаева. В Баку я ближе познакомился с А з и з б е ковым, а после и с Наримановым. К этому времени относится * начало ре­ волюционной работы среди бакинских рабочих-нефтяников. В Баку я вошел в близкое соприкосновение с гуммитястами-большевнками. За революцион­ ную работу в 1917 г. я был подвергнут тюремному заключению и освобожден при поддержке рабочих за недоказан­ ностью обвинения полицией. Во время армяно-татарской резни в 1918 г., выступив на митинге с крити­ кой на армяно-татарскую буржуазию, я был схвачен и чуть ли не расстрелян, но благодаря вмешательству Азизбекова попал в подвал. Рабочие, узнав об этом, сообщили Джапаридзе, и через четыре дня я был освобожден. В 1918 г., после мартовских событий, получив соответствующие директи вы от бакинских товарищей, я должен был выехать в Петровск, но Петровск в это время был занят бичераховцами и др. контрреволюционными силами. Мне пришлось отправиться в Астрахань и оттуда в Москву, откуда, получив указание от Сталина, я должен был отправиться на подпольную работу в Дагестан; но тогда, как известно, от­ ступала ХЧ армия, две трети которой были захвачены тифом, и мне Ки­ ровым было предложено остаться в Астрахани д о окончательного выясне­ ния событий, которые происходят в Да­ гестане и вообще на Кавказе, и занять­ ся работой в политотделе XI армии. Я был назначен начальником информа­ ции и политинспектуры Поармии X I . В 1919 г- я был выбран председателем бюро гуммитистов-большевиков, прини­ мая все меры, по указанию партии, по увеличению организации гуммитистовбольшевиков, в частности проводил ра­ боту среди мусульман для облегчения защиты Астрахани. В 1919 г., после организации Наркоминдела, я был назначен уполномочзнным по делам Кавказа. Отдел по делам Ближнего Востока возглавл л Нарима­ нов. Одно время я исполнял также обя­ занности начальника политотдела XI армии. При отступлении XII армии от-