* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

575 АВТОБИОГРАФИИ РЕВОЛЮЦИОННЫХ ДЕЯТЕЛЕЙ 70—80 гг. 576 мне объяснила, что не доверяет Азефу, что в партии есть люди, которые тоже не дове­ ряют ему. До сих пор я ничего подобного ни от кого не слышал, ничего не знал о тех обвинениях, которые уже несколько раз выдвигались против него. Поэтому не придал большого значения этому недоверию Получив этот отказ, Азеф посылал Карпо­ вича (бежавшего из Сибири и вступившего в организацию) в Забайкалье звать другую старую революционерку. Получился и здесь отказ. Тогда он решил „подождать", а пока что поручил мне озаботиться приобрете­ нием динамита и держать достаточный запас •его где-нибудь недалеко от Петербурга. Довольно скоро после того, как это его поручение было исполнено, Азеф уехал за границу, не оставив находившимся в Петер­ бурге членам боевой организации никаких инструкций. К концу лета по городу среди партийных кругов стали ходить смутные •слухи о том, что против Азефа возникают серьезные подозрения. Заговорил об этих слухах с Карповичем. Он был взбешен ими, ругал Бурцева, уверял, что последний хо­ чет погубить партию, потому и ведет про­ тив Азефа кампанию. Время шло, а слухи ползли все настойчивее. Кажется (точно не помню), глуб. осенью, у меня было свидание с уезжавшим за границу членом Ц. К., и он мне определенно сказал: больше никаких сомнений, Азеф провока­ тор. Итак, я около года состоял в распо­ ряжении провокатора. Эта мысль пресле­ довала меня всюду и днем и ночью. Я испытывал чувство глубочайшего унижения. Надо все-таки уезжать. Но как быгь с ди­ намитом? Начинаю припоминать, спраши­ вал ли Азеф, где и у кого лежит динамит. Если спрашивал, то я, конечно, сказал ему все. Не могу припомнить. Надо, значит, ликвидировать. Пока я возился с этим де­ лом, в партийных кругах появилось офи­ циальное объявление Азефа провокатором. Я уехал за границу. Как только я ока­ зался вне опасности, чувство унижения обострилось в сильнейшей степени, и опять днем и ночью преследует неотвязная мысль: „Я состоял в распоряжении провокатора". В Париже узнаю, что Савинков, по по­ ручению Ц. К., набирает боевую группу с целью совершить крупный террористиче­ ский акт и тем реабилитировать боевую организацию. Пошел к нему и поставил свою кандидатуру. Меня приняли. Это было уже летом 1909 г. Мне казалось, что, всту­ пив в группу Савинкова, я избавлюсь от кошмарных мыслей. Случилось как раз на­ оборот, я попал в новые еще более тяжкие кошмары. Буду краток, отмечу только главные этапы событий. К концу года ше­ стеро (в том числе и я) из группы сдела­ лись петербургскими извозчиками. Перво­ начальное задание для них было: не про­ изводя никаких систематических наблюде­ ний, втянуться в извозчичью жизнь и ак­ климатизироваться в Петербурге настолько, чтобы быть уверенными, что ничем не от­ личаются от массы извозчиков. Прошло около трех месяцев такой жизни, как со­ вершенно неожиданно из-за границы от Савинкова получился приказ немедленно сниматься и уезжать за границу. Товарищ (не извозчик), получивший приказ, ответил, что все идет хорошо. Тогда получается но­ вая телеграмма с тем же приказом с при­ бавлением условной фразы, обозначавшей: „подозреваю провокацию". Уехали все бла­ гополучно. Когда собрались за границей, Савинков объявил, что от безусловно на­ дежного информатора он знает, что поли­ ции известен факт, о котором ей мог сооб­ щить только кто-нибудь из членов группы, отсюда следует, что в группе есть прово­ катор. Следует совместное житье и взаим­ ное присматривание. Обстоятельства, неле­ пые мелочи складываются так, что у всех возникают подозрения по отношению к од­ ному товарищу Его исключают. Но месяца через два обнаруживается действительный провокатор. Убедившись в ошибке, пригла­ шают исключенного товарища обратно в группу, но он отвечает на это самоубий­ ством. Итак, результат продолжительной „деятельности": потратили очень много де­ нег и, как выразился Савинков, „переехали человека" Группа распущена. Пробовал браться за предприятия не террористиче­ ского характера; ничего путного у меня не вышло Начало империалистической войны за­ стало меня в Германии на пути в Россию. На короткое время меня арестовали, но потом выбросили в Швейцарию. Месяца полтора спустя мне удалось пробраться в Россию южным путем через Грецию, Салоники, Софию и Румынию. В России я должен был существовать нелегально под чужим именем. Через некоторое время мне удалось получить работу при лазарете для раненых в качестве делопроизводителя. По­ том перешел на службу в Земсоюз, рабо­ тал в комитете юго-западного фронта в Киеве. Кажется в 1916 г., перешел в глав­ ный комитет в Москве, где работал в эко­ номическом отделе до Февральской рево­ люции. С этого времени стал носить свое настоящее имя. В мае 1917 г. переехал в Петроград и поступил на службу в глав­ ный земельный комитет при министерстве земледелия. В это время я примыкал к с.-р—овской группе газеты „Воля Народа". В августе оставил службу в земельном комитете и уехал в Астрахань, где до пе­ реворота работал в городской управе, а после переворота в конторе Главпродукта. В 1919 г. переселился в Саратов. Здесь работал в губернском отделе нар. образ.