* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

565 М. М. 4EPHABCKS&. 566 глубоко захваченной революционными идея­ ми того времени, молодежи. Я невольно поддавался влиянию этой среды. Тяга к ре­ волюции усиливалась за счет ослабления тяги к науке. Скоро вышеприведенная ди­ лемма была вытеснена вопросом: нужна ли наука (т.-е. прохождение курса какого-ни­ будь высшего учебного заведения), как под­ готовительная стадия к предстоящей рево­ люционной деятельности? По этому вопросу шли ожесточенные споры. Казалось, и та и другая сторона приводят одинаково со­ лидные доводы. Теоретически я не знал еще, как решить этот вопрос. Но практически, в своих действиях, я уже склонялся к от­ рицательному его решению. Мало-по-малу лекции отодвинулись на задний план. Вы­ двинулся еще не потерявший своего обаяния лозунг „в народ!". Кажется в январе 1876 г., я поселился в квартире сапожника и стал учиться у него сапожному ремеслу. Необходимо здесь подчеркнуть, что ум­ ственный багаж, с которым я прибыл в Пи­ тер, был весьма легковесен. Хороших кни­ жек было прочитано очень много, но все это проглочено наскоро, не усвоено, не пе­ реварено, не сложилось еще в определенные формы, в устойчивые убеждения. Поэтому, очутившись среди многочисленных револю­ ционных течений того времени: пропаган­ дистов, бунтарей, сторонников Бакунина, .Лаврова, Ткачева и т. д.,—я совершенно терялся, не умел решить, кто из них стоит ;на настоящей дороге. Усердное хождение по сходкам, кружковым собраниям и т. д. не приносило мне никакой пользы. Все вы­ слушиваемые дебаты на политические темы как-то скользили и быстро забывались, не оставляя по себе глубокого впечатления. К весне 76-го г. во мне созрело решение провести лето где-нибудь в деревне—в рас­ чете, что непосредственное знакомство •с народом выведет меня из затруднений, •поможет остановиться на каком-нибудь опре­ деленном плане. Около этого времени не­ большая группа лиц, связанных с кружками, из которых немного позднее сложилась -„Земля и Воля", арендовала на Кубани уча­ сток земли, с целью поехать туда на лето, поучиться земледельческим работам и, вме­ сте с тем, попытаться вести пропаганду среди хуторян, недавно переселившихся на Кубань из Малороссии. Мне предложили войти в эту группу, и я согласился. Перед отправлением на Кубань мне^ при­ шлось участвовать в демонстративных по­ хоронах студ. Чернышева. Чернышев, про­ пагандист, долго просидевший в тюрьме, •незадолго до смерти был переведен в боль­ ницу при Медицинской академии. В похо­ ронах участвовали почти исключительно •студенты высш. учеб. зав. Всего собралось до трех тысяч. Сначала во главе процессии шел священник, но после того, как процессия остановилась на Шпалерной перед „предва­ рилкой", и его заставили отслужить здесь краткую панихиду, он незаметно сбежал, и процессия продолжала свой путь без свя­ щенника. Шли намеренно по наиболее много­ людным улицам. Полиция, не вмешиваясь, сопровождала. Порядок не нарушался. На кладбище была произнесена речь, в которой указывалось, как и за что погиб покойный. Полиция на кладбище не показывалась. Если не ошибаюсь, ни здесь, ни при расхождении по домам никто арестован не был. В газе­ тах о демонстрации не упоминали, но тол­ ков по ее поводу в столице и даже в про­ винции было много. На Кубани я прожил все лето до конца августа. Обхожу молчанием успехи и не­ удачи группы в течение лета. Для меня лично поездка на Кубань окончилась не­ удачей. Мои надежды, что непосредственное знакомство с народом поможет мне разо­ браться в рыхлом ворохе новых мыслей и идеалов, нахватанных из прочитанных книг,— совсем не оправдались. Живая жизнь в лице соседей-хуторян окатила мой ворох новых идей холодом снисходительно-скеп­ тического равнодушия. Мне было бы, ве­ роятно, легче перенести прямо враждебное к ним отношение. В Петербург я вернулся в состоянии глу­ бокой растерянности, с горьким сознанием, что в данный момент я еще не гожусь для пропаганды в народе. Должен сказать, что мое разочарование ни в малейшей степени не коснулось ни новых идей, ни моей веры в народ, оно относилось исключительно к моей крайней неподготовленности. Я по­ нимал, что принять новые идеи с чужого голоса недостаточно, нужно их каким-то образом претворить в свои собственные идеи. В эту зиму я забросил сапожное шило и колодку, забыл о лекциях и принялся за систематическое чтение по определенному плану. С начала сентября до дня ареста я целые дни проводил в публичной библиотеке и только изредка бывал на собраниях и сходках. Мало-по-малу мне стало казаться, что мой ворох новых идей начинает посте­ пенно терять характер рогозливости, рыхло­ сти, между идеями устанавливалась логиче­ ская и конструктивная связь, они укладывились в определенном порядке, ворох уплотнялся и упорядочивался. Я стал вхо­ дить во вкус этой внутренней работы. За несколько дней до 6-го декабря я уз­ нал, что затевается политическая демон­ страция возле Казанского собора с красным знаменем, с вышитым на нем девизом „Земля и Воля". Решил принять в ней участие, а оттуда пройти в библиотеку (по праздникам была открыта от 12 до 4 часов). Захватил с собой тетрадь, в которую делал выписки из прочитанных книг, рассчитывая, что побываю на демонстрации, не упущу и