* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

555 АВТОБИОГРАФИИ РЕВОЛЮЦИОННЫХ ДЕЯТЕЛЕЙ 70 — 80 ГГ. 556 заранее. Некоторые из нас усердно зани­ мались, хотя условия для этого были мало благоприятны по причине нашей скучен­ ности и невозможности сосредоточиться. Некоторые же работали в мастерских или ходили на разрезные работы. Но, как бы то ни было, мы были лишены свободы, с чем примириться было трудно, в особенности тем, кому предстояло долгие годы провести в тюрьме. Естественно, что мысль о побеге занимала многих. Почти ежедневно различные группы, собравшись где-нибудь в укромном месте, горячо об­ суждали этот вопрос, строя иногда совер­ шенно фантастические планы побега. От слов скоро перешли к делу, что, впрочем, было уже после нашего выезда с Кары. Через три месяца мой каторжный срок окончился, и я был освобожден. Вскоре же после этого, т.-е. летом 1881 г., будучи уже причислен к одной из волостей Забай­ кальской области, я вместе с женой и до­ черью, родившейся на Каре в 80 г., поки­ даю Кару и выезжаю в сопровождении конвоя в Нерчинск и Читу, откуда, отпу­ щенный па заработки—на казенные Давенденские прииски, расположенные в глухой тайге, ниже Кары, куда жена моя была приглашена учительницей к детям упра­ вляющего приисками, а я для занятий в конторе. Но благодаря особенностям приисковой жизни выдержать ее удалось лишь год. С приисков мы снова перебираемся в Нерчинск, где уже около двух лет как обосновался выехавший с Кары нечаевец Кузнецов. Он обзавелся даже собственным домиком и фотографией, которой и кор­ мился сам и кормил свою многочисленную семью. Там же мы нашли и бывш. карий­ ского коменданта Кононовича, теперь уже атамана III отдела Забайкальских казачьих войск, к которому жена моя, как опытная учительница, тотчас же и была приглашена для занятий с его детьми. В Нерчинске мы прожили 4 года, вра­ щаясь в тесном кругу близких и знакомых. Общественной жизни здесь не было ника­ кой. Школ было мало, а библиотеки и совсем не было. По отъезде Кононовичей в Петербург же­ на по-прежнему была занята уроками, у меня тоже были небольшие уроки, но, не чувствуя влечения к этого рода работе, я начал изучать фотографическое дело, рабо­ тая у А. К. Кузнецова. Когда я освоился в достаточной степени с делом и получил не без труда необходимое разрешение на занятие фотографией, мы направились ле­ том 1886 г. в Троицкосавск, находящийся на границе с Монголией. Город Троицкосавск, куда мы, наконец, прибыли, расположенный в песчаной кот­ ловине, окруженной со всех сторон леси­ стыми горами,был довольно бойким торго­ вым городком с 3—4-мя тысячами жителей. К немалому нашему удивлению, в нем, кроме начальных школ, имелись и женская гимназия и реальное училище. Рядом с Троицкосавском, на той же речонке, в 3—4 верстах от него, соединенная шоссе, находилась известная в России слобода Кяхта, состоящая из 15—20 домов, насе­ ленных исключительно крупными чаетор­ говцами, а дальше рядом с ней, стоило лишь перейти через дорогу, расположен был уже китайский городок Маймачен с своими крупными торговыми чайными фир­ мами, а еще дальше раскинулась монголь­ ская степь с видневшейся на горизонте цепью гор. Много своеобразного было в жизни в новом нашем местожительстве на границе с Монголией, совершенно откры­ той для свободного общения подданных России с подданными Китая. Тон, особенно в экономической жизни, здесь задавала, без сомнения, маленькая Кяхта с ее огромными капиталами и обшир­ ной торговлей, снабжавшая „кяхтинекими" чаями не только Сибирь, но и далекую Россию. И само кяхтинское купечество, среди которого были и воспитанники де­ кабристов, выгодно отличалось от массо­ вого купечества остальной России своею культурностью и независимостью, перед которой, случалось, даже пасовала всесиль­ ная генерал-губернаторская власть. Троицкосавск не был ссыльным городом. По приезде нашем мы нашли здесь из этой категории обывателей лишь Петрова с же­ ной, бывшего со мной на Каре, одесского рабочего Горяинова, способного и пред­ приимчивого человека, и административноссыльного из Петербурга зятя крупного кяхтинского чаеторговца Лушникова, Ив.Ив. Попова, впоследствии хранителя Иркут­ ского музея и редактора „Восточного Обо­ зрения". Позднее маленькая колония ссыль­ ных пополнилась еще высланным из Том­ ской губернии Юферевым, способным, но несчастным человеком, страдавшим алкого­ лизмом, семьей Стахевич, приехавшей из Иркутска, и Торгашевым, перебравшимся из Верхнеудинска. Ив. Ив. Попов, приехав раньше меня в Кяхту и будучи живым и общительным человеком, уже успел не только освоиться с новой обстановкой, но и перезнакомиться со всеми кяхтинцами и многими обитате­ лями Троицкосавска. Скоро, близко сой­ дясь с ним, и мы круг знакомств расши­ рили, а когда моя фотография, после ряда различных затруднений, начала, наконец, функционировать, то знакомства эти самисобой еще значительно выросли. В работе, дававшей мне независимое положение и обеспечивавшей семью материально, мы прожили в Троицкосавске целых 9 лет, пока