* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

375 АВТОБИОГРАФИИ РЕВОЛЮЦИОННЫХ ДЕЯТЕЛЕЙ 70 — 80 гг. 376 тревожила мысль, как я отнесусь к ката­ строфе. Я успокоила его, сказав, что всегда рассчитывала на подобный конец биржевой спекуляции, что я не люблю богатства и предпочитаю скромную жизнь. На другой же день я отправилась искать другую квар­ тиру взамен дорогой квартиры в доме Утина. Я нашла очень скромную, хотя просторную квартиру на Крюковом канале, окнами как раз против Литовского замка. Без заработка В. Ф. не остался. Только что основалось Северное Страховое Общество, и правление предложило ему быть агентом в Петер­ бурге, Лето прошло для меня в изучении Милля и Спенсера. Осенью вернулись мои сестры. Приехала также самая младшая сестра Варя. Вернулась в Петербург также и М. П. Лешерн, которая с тех пор разошлась с мужем, что составило несчастье для обоих на всю остальную их жизнь. С началом зимы возобновились уроки Страннолюбского у нас на квартире и мои беседы с ним. Когда я говорила ему о впе­ чатлении, вынесенном мною от чтения со­ чинений Милля и, в частности, от его „Ло­ гики", Страннолюбский выразил свое удо­ вольствие и сказал мне: „Будьте всегда логичны, и вы будете непобедимы". И я могу сказать, что его совет не пропал для меня даром. Как в ранней молодости я уси­ ленно стремилась говорить всегда правду, так, начиная с зрелых лет, я стала обращать особое внимание, кроме правды, еще на ло­ гичность в речи и письме. Северному Страховому Обществу по­ надобился в Москве служащий, которому правление могло бы доверить отдел страхо­ вания товаров, и оно предложило это место В. Ф. Он дал свое согласие, и летом 1872 г. мы переехали в Москву. Нам отвели при доме, арендованном страховым обществом, небольшой флигель с мезонином, где мы прожили два года. Вскоре после нашего переселения в Москву вернулся мой отец из заграничной поездки с сестрой Ольгой, которая его сопровождала, и М. П. Лешерн с сыном и сестрой Еленой. Лечение за гра­ ницей не принесло отцу ни малейшей пользы. Он приехал с меньшими, чем раньше, си­ лами, и ясно было, что он не может больше поправиться. Ои почти не вставал и один не мог ходить по комнате. Он очень беспо­ коился, что нам причиняет заботы и хло­ поты, и, видно, предчувствовал свою близкую смерть. Он прожил еще год после поездки за границу и умер в Ярославле. В Москве у меня не было ни души зна­ комых, и я умерла бы от тоски, если бы чтение не поглотило все мое внимание и все мысли. В библиотеке В- Ф. был I том Маркса на немецком языке; я изучила его с величайшим интересом. Больше всего поражала меня теория прибавочной стоимо­ сти и приложение исторического метода к описанию жизни английских рабочих. I том Маркса и книга Флеровского „Положение рабочего класса в России" сделали меня навсегда другом трудового народа. В 1873 г. мой брат был назначен управ л. Либаво-Роменской ж. д. и предложил В. Ф. переехатьв Минск, где находилось управлением заведывать счетоводством всей линии, В. Ф принял эту должность и вместе с тем оста­ вался агентом по страхованию Сев. Страх. Общ., что давало ему надежду закончитьвыплату своих биржевых долгов. Мы перекочевали в Минск ранней весной 1874 г. Здесь по моей инициативе было обра­ зовано Общество попечения об учащихся. Пока я жила в Минске, я занималась делами Общества, но это не могло удовлетворить меня. По-прежнему я много читала. Теперь на очереди были романы французской реали­ стической школы: Флобера, Гонкуров, Додэ. Золя я вскоре исключила из числа моих любимых писателей, потому что считала его односторонним, а следовательно, не вполне правдивым. Примирилась я с ним вполне, как с общественным деятелем, во время процесса Дрейфуса, т.-е. 25 лет спу­ стя. Я перечитывала также с наслаждением Тургенева и Толстого. Все эти писатели помогли мне выработать слог и манеру писать. К лету съехалась почти вся наша семья. Приехала мол мать и сестра Елена на сви­ дание с нею и с братом. В это лето она стала невестой выдающегося инженера Н. В. Бернацкого. Сестра предупредила своего жениха о том, что обещала своим ученикам сельской школы и их родителям вернуться к ним осенью и считала долгом сдержать слово, иначе дети остались бы без учителя. Муж согласился с ее решением; она зиму пробыла в деревне и только весной вернулась к мужу в Минск, где они про­ вели первое время своей совместной жизни; позднее они перебрались в Москву, где Бернацкий служил на Московско-Курской ж. д. Бедная моя мать приехала уже больная смертельной болезнью. Брат не отпустил ее от себя, и она прожила у него до своей смерти в октябре 1874 г. Приближалось то время, когда слово „свобода", одно из лучших слов, какие знает человечество, прозвучало в России. Хотя оно относилось пока только к борьбе славян с турками, все же это чарующее слово заставляло усиленно биться русские сердца уже в 1876 г, при начале восстания в Герцеговине. Позднее, когда к войне с турками присоединились остальные сла­ вянские земли, стало очевидно, что вмеша­ тельство России в балканскую войну не­ избежно. Это и случилось весной 1877 г Воздух в России был наэлектризован. Людям захотелось освободиться от всяких