* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

355 АВТОБИОГРАФИИ РЕВОЛЮЦИОННЫХ ДЕЯТЕЛЕЙ 70—80 ГГ. Он вынес на себе весь тяжелый режим бурсы, так как был совершенно без средств. За то он воспитал в себе дух протеста. Он был очень начитан, очень знающ и умел свои знания передавать друзьям, незаметно за­ интересовывая их. Ему я больше всего обязан и своим дальнейшим развитием. Най­ дя свою дорогу в науке, он страстно пре­ дался своему делу и был бы несомненно заметной научной силой, если-б жизнь его не пресеклась слишком рано. За этими двумя, в начале самыми близкими ко мне, шел целый ряд других товарищей, одина­ ково дорогих мне по воспоминаниям. Это были Курбатов, Золотовин, а позднее Кар­ пинский, Боголепов, С. Удинцев и др. Адриановский, Курбатов и еще кое-кто поехали со мной в Казань, и все мы* были приняты студентами в институт. Но год этой жизни в Казани не оправдал моих надежд. В то время, как в Петербурге явно наростало движение,—как раз в этот год произошла много нашумевшая демонстра­ ция у Казанского собора,—в Казани студен­ чество мало отдавалось научным работам и саморазвитию, предпочитая тратить время на развлечения и служение Бахусу. Мы же с Гомо и Курбатовым жили тесным круж­ ком, читали, занимались и спорили, пока оба они не уехали в Москву, сменив инсти­ тут на Сельско-Хозяйств. Петровскую ака­ демию. Перейдя на 2 курс, я решил покинуть Казань и присоединиться к своим друзьям и Москве. Признавая всю необходимость сельско-хозяйственных знаний для русского общественного деятеля, я был склонен пре­ жде медицины, тянувшей меня к себе, из­ учить и сельское хозяйство. В молодости кажется, что впереди так много времени, что его хватит на все Разочаровывать­ ся в этом приходится гораздо позднее. Итак, я в Петровско-Разумовской акаде­ мии. Здесь я сошелся со своими старыми товарищами; из них Курбатов по какому то незначительному делу был уже аресто­ ван, если не ошибаюсь вместе со старыми нетровцами-радикалами—Люцерновым, Ма­ лышевым и др. Он уже приобщился к земле­ вольческому движению и являлся для меня первой жертвой деспотизма из близких мне людей. Адриановский в это время уже стал уходить в науку и хотя не менял своего отношения к старым друзьям, и особенно ко мне, и не менял своих заветных взгля­ дов, но так сильно увлекся специальностью, что имел мало свободного времени. Я же поселился на Выселках с Карпинским, Шиш­ киным и др., где мы основали мастерскую и усидчиво совершенствовались в сапожном ремесле. Очевидно, в этом сказалось еще сохранившееся стремление первых пропа­ гандистов вступить в народную среду с по­ лезными для нее знаниями. Однако, это обстоятельство отнюдь не отрывало нас от общественной жизни академии. Здесь впервые я видел подлинную сту­ денческую среду, свободную, работающую,, пытливую, тесно спаянную общими интере­ сами и крепко стоявшую за свои праса и прерогативы. Надо помнить, что Петровская академия в это время была одним из са­ мых свободных учебных заведений, наи­ более автономным. Среди ее студенчества еща был жив дух и свежо воспоминание не только о деле Короленко, но и о нечаевцах. Сходки, вечеринки, споры, конспи­ рации—все это было так ново и увлекакательно, что с головой захватило меня,, человека нового и едва определившегося. Другая же сторона этой жизни не вполневязалась с моими устремлениями. Из всего сказанного ранее ясно, что мое самсопределекие шло по пути народничества. Лав­ ризм сказывался сильно в моих настроениях,, но под влиянием развертывающихся собы­ тий в Петербурге уже начинал уграчиватьсвою силу; академия являлась цитаделью чи­ стого народничества с небольшой примесью лавризма, и я в своем внутреннем существеоказался левее царившего здесь направле­ ния. Дело в том,что в этот год происходил .большой процесс 193", и отчеты о нем,, воспроизведенные тайным станком, распро­ страняли крайнее недовольство, доходившеедо ненависти к правительству, и вызывали все большее поступление адептов движения. Кружок .чайковцев*, пользовавшийся гос­ подствующим влиянием, уже распался, суд над участниками .казанской" демонстрации закончился катастрофой с Боголюбовым,, вслед за чем раздался выстрел Засулич. Как указано мною выше, это было время пере­ хода от мирной пропаганды к боевому ре­ волюционному периоду, время распадения .Земли и Воли" на две неравные полови­ ны: сторонников боевого политического вы­ ступления — будущих террористов .Народ­ ной Воли", и более мирного, сохранявшего традиции .Земли и Воли" направления — .Черного Передела". Уже намечались пути этого расхождения, уже бродили в головах ближе стоящих к партии людей зачатки будущих партийных лозунгов и программ, дело стояло лишь за предстоящими съездами. Студенчество академии почти целиком было на стороне того направления, которое по­ том вылилось в .Черный Передел", Меня же привлекала более живая, боевая и в то же время, политически, на мой взгляд, более государственая точка зрения. И в конце концов я перебрался в Петер­ бург, где сейчас же вместе с моими земля­ ками и при их помощи окунулся с головой во все интересы радикального студенчества.. Тут я сразу почувствовал себя, как рыба в воде, и на первых порах порах моей з а ­ дачей было укрепиться в Петербурге во что