* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

187 АВТОБИОГРАФИИ РЕВОЛЮЦИОННЫХ ХВЯГЕЛХН 70 — 80 гг. 183 ской революции был назначен начальником милиции. Одно время мне пришлось конку­ рировать с ним на выборах председателя земельного губернского комитета, имев­ шего своим назначением подготовку к раз­ делу помещичьих земель между кре­ стьянами. Выборщики высказались за меня, но это нисколько не испортило моих отношений с Фрунзе; последний сыграл довольно крупную роль в образовании Крестьянского Союза и был избран его председателем. Но он вскоре уехал в Иваново-Вознесенск. После революции, свергшей самодержа­ вие, Минск нуждался в работниках по раз­ ным отраслям деятельности, поэтому я пе­ ременил до десятка должностей. При первом появлении советской власти я был и оста­ вался при ней председателем земельного комитета, при немцах был членом губерн­ ской земской управы, мировым судьею, го­ родским головою. Из акцизной службы я, конечно, ушел в самом начале революции. Я еще не упомянул, что при первом собра­ нии новой революционной городской думы я был избран заместителем председателя думы. Все перечисленные должности я за­ нимал постепенно только с малым совме­ стительством, но кроме них приходилось почти каждый день участвовать в собра­ ниях. Их бывало так много, что иногда приходилось бежать из одного собрания раньше его окончания в другое. Поэтому, кажется, никогда так не опаздывали на соб­ рания, как в то время. Первая советская власть в Минской губ. существовала недолго и не успела проявить себя в полной мере. При ней я продолжал оставаться председателем губернского зе­ мельного комитета. Так как появились не столько противники, сколько желавшие посвоему распоряжаться работой земельного комитета, то я счел нужным отправить то­ гда телеграмму народному комиссару земле­ делия, левому эсеру Калегаеву, в которой описывал положение дел, в надежде полу­ чить от него одобрение работе комитета. Калегаев не замедлил ответить в желатель­ ном для меня смысле, так что дело у нас продолжалось в прежнем порядке до заня­ тия Белоруссии немцами, согласно Брест­ скому миру. Оккупация немцев была срав­ нительно мягкой. Они даже не закрывали нашего земельного комитета, но для нас скоро стала невозможной дальнейшая рабо­ та, так как помещики, земли которых мы на­ чинали брать в свое распоряжение, уже не слушались нас, а немцы как будто не вме­ шивались, но и не признавали новых зако­ нов и правительственных распоряжений по земельному вопросу. Земское управление продолжало существовать во все время не­ мецкого владычества, и при нем же собра­ лась новая революционная городская дума, в которой большинство принадлежало эсе­ рам и эсдекам. В конце своего пребывания в крае немцы наложили на земли поря­ дочный налог хлебом, но не успели его собрать, так как в Германии произошла революция, и они собирались уходить на родину. Перед уходом, месяца за два, за три до него, немцы решили назначить поуказаниям наших общественных учрежде­ ний правительство из местных людей, чи­ слом, кажется, б или более человек. Меня тоже внесли в список членов правительства, и я об этом получил соответствующую бу­ магу на немецком языке. Мы согласились бы фактически стать правительством, если бы нам была предоставлена власть за некото­ рое время до ухода немцев, но немцы отвергли наше предложение об этом и пре­ доставляли нам власть в день своего ухода. За ними тотчас же должны были вступить в Белоруссию войска и власти, и поэтому мы отказались разыгрывать комедию на час. При советской власти я занял должность заведующего пенсионным отделом социаль­ ного обеспечения. Пришлось организовать работу, не имея почти никаких указаний из центра. Тем не менее нам удалось срав­ нительно в короткое время поставить на ноги новое учреждение. События сменялись Тогда быстро. Белоруссия попала под власть Польши. Почти с первого дня владычества поляков я получил полный отдых от дел, так как все места, где мне пришлось слу­ жить, были закрыты. После войны с Поль­ шей поляки ушли из Белоруссии, и опять восстановилась советская власть. Я снова вошел в комиссариат социального обес­ печения, но вскоре перешел в Политехни­ ческий институт, где занял должность пре­ подавателя высшей математики. В это время никаких руководств по математике в Мин­ ске нельзя было найти, поэтому я после каждой лекции выдавал студентам написан­ ную мною самим эту лекцию. Некоторые из студентов списывали потом эту лекцию, так что могли иметь у себя целый"^курс. Впрочем, с раздачей лекций число слуша­ телей, как будто, уменьшалось: время тогда было голодное, студенты искали работы, и потому, имея писанную лекцию, они могли переписать ее в свободное время, а пока искать себе оплачиваемого труда. Институт был закрыт, кажется, в 1922 г., н я уже с этого времени не занимаю никакого по­ стоянного места. Еще ранее я был признан нетрудоспособным по летам. Теперь же я,, изредка, даю статьи в журнал „Каторга и Ссылка". Состою членом Минского отделе­ ния общества политкаторжан и ссыльных поселенцев и избран им старостою. Мне нет надобности добавлять, что я все время* своей сознательной жизни сохранял рево­ люционные взгляды, выработанные мною в молодости.