* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки
241 Россия. 242 усиленное введение косвенных нало гов (на чай, сахар, керосин, спирт и т. д.)р падавших чрезвычайным бременем на то же разоренное тру довое население. На ряду с этим, под влиянием нажима со етороны дворян ства, недовольного вызванным законом 1 8 8 1 т . понижением арендных цен на земли, правительством был принят ряд ограничительных мер как в за конодательном порядке (1884), так и путем келейных предписаний. В конце концов, таким образом, крестьянству пришлось дорого за платить за царские «милости», осо бенно если к тому же принять во внимание ряд распоряжений, напра вленных к стеснению хозяйственной деятельности крестьянства, в виде ограничения семейных разделов(1886), каторжного закона о найме на сельско хозяйственные работы (1886), закона о переделах земель (1893), при со хранении круговой ответственности податной, не говоря уже об общем духе социального законодательства торжествующей дворянской диктатуры катковско-толстовской эры с ее явны ми тенденциями крепостнической ре ставрации (1882—1889). Неудиви тельно, что вся вышеупомянутая эко номическая демагогия правительства, дабы «упрочить славу царствования и сделать имя венценосца священным в памяти народной» (Бунге), послу жила лишь к окончательной паупе ризации и, в конечном счете, рево люционизированию деревни, вызвав широкое аграрное движение. Нам остается отметить, что результатом всей этой «покровительственной» си стемы эпохи контр-реформы, реально направленной в сторону владетельных классов буржуазно-дворянской импе рии, являлась вместе с тем и гибель мелкого ремесла, усугублявшая про цесс экономической дифференциации деревни и способствовавшая даль нейшей пролетаризации масс, на почве которой, под влиянием периодиче ских кризисов, создавались то оче редные приливы избыточного трудо вого населения в город*, то такие же отливы его обратно в деревню. Все эти факты в их совокупности лишь демонстрировали все возрастаю щее хозяйственное расстройство стра ны, быстрыми шагами подвигавшейся по пути всеобщего социально-эконо мического и политического кризиса. Видимые успехи промышленного капи тализма, своеобразно переплетавше гося с докапиталистическими отно шениями, отнюдь не говорили о проч ности и устойчивости русского про мышленного развития. Как мы видели, опирающийся не столько на внутрен ний рынок, сколько на казенные за казы, субсидии, таможенное покрови тельство и всевояйожные царские «милости», российский индустриаль ный капитализм всякий раз, с осла блением последних, испытывал неиз бежные затруднения и кризисные спазмы. Мы не должны забывать, что царская Р . по потреблению продуктов капиталистической промышленности являлась самой отсталой из стран мира. При таких условиях промыш ленный прогресс, купленный ценой разорении многомиллионного населе ния деревни при сохранении полити ческой гегемонии сословия крепост ников-феодалов, не мог иметь до статочно широкой базы под своими ногами. То же приходится сказать и о том показном процветании государ ственного хозяйства, о котором кри чали финансовые реформы лукавого царедворца и самого видного из госу дарственных деятелей эпохи, С. Ю. Витте. Казалось, с введением золо той валюты, установление^ бездефи цитного бюджета и успехами госу дарственного капитализма, в стране, задыхавшейся в тисках военно-фео дального самодержавия, водворилось экономическое благоденствие, а с ним и прочная стабилизация. В действа-