* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

491 Мережковск'й. 492 соглашался съ такими деяишмп руко­ водителей русской церковности, какъ отлучсше Льва Толстого отъ церкви. Въ своемъ обширномъ нзследованш, посвященномъ изучение Достоевскаго и Толстого, онъ съ большимъ одобрешемъ относится къ акту отлучешя, провозглашенная Синодомъ. Вопросы релипозные увлеки его и какъ рома­ ниста. Исторш человечества захогНлъ онъ представить въ вид* борьбы язы­ чества и христианства, плоти и духа, Христа и Антихриста. Результатомъ этого желашя явилась трилогш, части которой „Смерть боговъ (КЬпанъ-Отстушшкъ)", „Воскресппе боги (Леонар­ до да Винчи)", „Антихрист* (Иетръ и Алекс*й)" неодинаковы по своей исто­ рической концепцш, по художествен­ ному значение, по доказательности ос­ новного тезиса. Наиболее удачной яв­ ляется первая часть, где борьба язы­ чества и хршгпанства, действительно, основана на исторических* собьшяхъ; характеры самого КЫана, такъ же какъ второстепенныхъ лицъ (Галла, Констанщя, военная трибуна Скудило) ярки и выдержаны, „декадентство" но­ выхъ язычниковъ изображено во всей е я неприкрытой болезненности. Во второй части трилопи, „Воскресшие боги", авторъ подавленъ обишемъ со­ бран наго имъ интересная историче­ с к а я матер1ала. Здесь уже резко вы­ ступают* попытки придать внешним* случайностямъ глубокий внутреншй смыслъ, иллюстрирующей ту борьбу, которая является центромъ трилогш. Какъ везде, М. и здесь не столько изображаетъ, сколько доказывает*, не столько видит* рисуемую имъ картину, сколько постигает* ее умомъ. Но раз­ давленный обил1вмъ материала, онъ и на доказательства менее щедръ, ч*мъ обыкновенно, и самыя доказательства очень поверхностны; ихъ значитель­ ность мало превосходить цвииость той доски, которую показывает* его герой и которая демонстрирует* стол­ кновение язычества и христианства т*мъ, что на ней сквозь недавнюю печать „покаянныхъ псалмовъ" про­ ступает* старый „гимнъ Афродит*". Художественное значеше романа не­ велико; теэисъ р*зко выступает* и остается висящпмъ въ воздух*; по 6io- граф!я Леонардо, приправленная вы­ м ы с л о м * , очень и н т е р е с н а . Въ третьей части т р и л о г ш , озаглавленной „Антнхристъ" (Петръ и Алексей), ивть ни Христа, ни Антихриста, а есть только пьяннцы,развратннки,палачиижертвы, которыя нисколько пе лучше своих* мучителей. Никакими усшйямн не со­ здать нзъ этого хаоса разврата какой бы то пи было гармонш, и не только не создать, но даже и не найти различи! между прошлымъ и будущпмъ, между доведеннымъ до болвзненпости „декадентствомъ" и провидящимъ будущее „символизмомъ". Авторъ, однако, стро­ ить весь романъ иа противопоставлен in стараго Mipa новому; все раздвоено: даже дурачокъИвону шка,„глядя наВостокъ— начало дня, пелъвечномуЗападу—концу вс*хъ дней"; д а ж е новая столицаборется между двумя направлениями: холодъ— г н и л а я о т т е п е л ь , трескучей м о р о з * — тепло. Эта склонность къ схоластиче­ скому пр1#ивопоставле1Йю определяетъ всю литературную и философскую фн310ном1Ю М. Весь Mipb представляется ему раздвоеннымъ на два начала; ка­ ждое явлеине Mipa разделено на два ос­ новныхъ элемента, и если бы М. сталъ наследовать элементы, онъ увидал* бы, что и сами элементы раздвояются и что ихъ части состоять, въ свою очередь, изъ распадающихся па дв* стороны ча­ стей и т. д. до безконечности. Онъ чув­ ствует* какую-то органическую потреб­ ность все раздваивать и раздвоенныя части противопоставлять одна другой. Онъ говорить о гармонш, о единенш „Святой Плоти" и Духа, но для него лично гармошя н е существуетъ, ибо всегда найдет* онъ возможность раз­ ложить и противопоставить одну другой разложенный части. И если бы въ сво­ емъ стремленш къ раздвоенно онъ на­ ткнулся на социальный или психологи­ чески элемент*, неспособный къ разложешю, какъ химически? атомъ или мате­ матическая точка, онъ не примирился бы съ фактомъ и нашелъ бы возможность раздвоить неделимое. Этой органиче­ ской' невозможностью для автора при­ знать гармонш (хотя теоретически онъ какъ будто и жаждет* ее) объясняется впечатление недоумешя, оставляемая и его первыми романами и более поэднимъ—„Александр* I " .