* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

549 Итал1я. 550 Въ Миланъ все художники становятся I Анджело съ колоритомъ Тищана и съ последователями Леонардо: Джанпьет- головой ушелъ въ создание быстрыхъ рино, Джованни Антонго Больтрафапо, и резкихъ движений и столь же резМарко д'Оджоно, Андреа Соларго, Бер- кихъ световыхъ эффектовъ. Движеше нардино Луини (1470 — 1532), типич­ становится у него целью, а не средный изобразитель ломбардской жен­ ствомъ. Для его выражешя ему уже ской грацди, отраженной сквозь тех­ мало человека, ему нужна толпа; и нику Леонардо, Чезаре да Сесто такъ какъ онъ не считается съ раз­ (1480—1521), который подражалъ сна­ личной индивидуальностью состовныхъ чала Леонардо, а затемъ Рафаэлю, элементовъ толпы, лишь бы только подобно Джованни Антонго Бацци, про­ достигнуть мощнаго единства, то онъ званному Содомой (1477—1549),- кото­ является первымъ въ пошшаши этой рый, впрочемъ, отъ подражашя сумълъ толпы. Жизненность и светъ доведены добраться до собственнаго стиля и та­ у него до пароксизма; и если при кой утонченности въ форме, что онъ всемъ томъ строгость и изысканность достоинъ стать на ряду съ крупней­ терпять ущербъ, зато открываются шими мастерами. Главный его произ­ новые Mipbi съ более быстрой и на­ ведения находятся во Флоренщи, въ пряженной жизнью, чемъ та, которую -CieHe, въ Риме. Наконецъ, Гауденщо до техъ поръ изображали въ живописи. Феррари (1471 — 1546) одновременно „Чудеса св. Марка", ныне разрозненподражалъ Леонардо, Рафаэлю, Кор- ныя и находящийся въ академии, въ редж1о, венещанцаме, создавъ искус­ королевскомъ дворце въ Венецш и въ ство напыщенное, но полное декора­ миланской Пинакотеке, а также бога­ тивной ценности и формальной силы. тая роспись школы С. Рокко,—вотъ Во Флоренцш и во всей цен­ произведешя, которыя делаютъ его тральной И. только и признавали безсмертнымъ. Тищанъ и Тинторетто создали въ что Микель Анджело и Рафаэля, и повторено ихъ стиля, ихъ формъ, своихъ картинахъ воображаемую жизнь ихъ композищй, ихъ позъ мало оста­ на основе искусственного ограничешя вляло места для творчества и для красочной палитры однеми теплыми свободная истолкования природы. красками; этимъ путемъ достигли они Искусство этихъ подражателей назы­ столь прославившихъ ихъ эффектовъ; вается искусствомъ маньеристовъ; оно но это же самое отдалило ихъ отъ не достигаетъ большой высоты, кроме спокойнаго и яснаго созерцания внеш­ разве портретовъ, где исключительное ней жизни. На это обратилъ внимаше внимаше, уделенное натуре, отвлекало Паоло Кальяри, прозванный Веронезе (1528—1588), который хотелъ выдви­ ихъ отъ заучениыхъ формъ. Крупней пае изъ маньеристовъ: Да­ нуть какъ разъ серебристые тона, тона ниэле да Вольтерра, Джорджо Вазари светлые, словно подернутые инеемъ (1512—1574), Франческо Сальв1ати драгоценные камни, тона, заброшен­ (1510—1563), Таддео и Федерико Цук- ные венецианскою традищей. И путемъ карн, Якопо да Пантормо (1494—1557), этой красочной реформы онъ есте­ ственно пришелъ къ тому, что сталъ Анджело Бронзино (1502—1572). Остановка, вызванная велич^емъ иваче, по-новому, видеть окружающую гешеве, проявившихъ себя въ первую действительность, поэтически залилъ половину XVI века, кончилась во потоками света небо и строешн зад­ второй половине века, когда появи­ няя плана, заставилъ сверкать одежды, лись произведения несколькнхъ нова- утварь и мраморъ на первомъ пла­ торовъ, сделавшихся затемъ на все не, словно кучу драгоценностей. Въ последующее столет!е образцами для лицахъ онъ умеетъ видеть только всей Европы; то были Якопо Тинто- портрете и видитъ его съ поражаю­ ретто, Паоло Веронезе, Федерико щей точностью и обобщешеме; но когда Бароччт, Лодовико Караччи, Микель онъ хочетъ создать идеальный типъ, напр., Христа, онъ впадаете въ без­ Анджело да Караваджо. Якопо Тинторетто (1518—1594) стре­ душный академизмъ. Веронезе, при мился соединить рисунокъ Микель сопоставлешн его се Тинторетто^