* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки
503 Добролюбов*. 504 гимъ людямъ, по жизненной карьер*,— Печорины, Обломовы, Рудины, — все заносились въ одну рубрику изъ-за общей черты,—отсутствёя „сердечной святыни". Въ русскомъ обществ* Д. виделъ первый и самый важный грехъ —равнодупие и бездеятельность, — и съ этимъ грехомъ боролся; гражда нина хотелъ воспитать онъ изъ обы вателя и для воспитания пользо вался каждымъ случаемъ. Этимъ стремленьемъ воодушевлена одна изъ са мыхъ знаменптыхъ статей его: „Что такое обломовщина"; имъ проникнуть целый рядъ другихъ статей, анализирующихъ общественныя отношешя, се мейные нравы, русскую исторёю, рус скую систему воспитанья, русскихъ новаторовъ-педагоговъ. Изъ всего темнаго наследья, полученнаго русскимъ обществомъ отъ прошлаго, Д. считалъ самыми страшными подарками неспо собность и нежелаше действовать. Отъ этого его суровое отношеше кътемълитературнымъ типамъ, которые болыпинствомъ читателей принимались съ лю бовью и одобреньемъ. Въ Рудиныхъ, въ Онътиныхъ, такъ же какъ въ Обломовыхъ, онъ виделъ „нравственное рабство", o T c y r c T B i e цели въ жизни, „несостоятельность передъ силою враждебныхъ обстоятельствъ". Отъ этого къ старшему поколенью, къ людямъ „сороковыхъ годовъ" Д. относился безъ того пьэтета, на который, каза лось бы, они могли раз считывать. Въ настоящий моментъ, въ эпоху, когда ему пришлось выступать, Д. требовалъ отъ читателя сознанья не для одного констатирования возвы шенности техъ или другихъ идей, а для энергичной деятельности. „По сле перюда сознавашя известныхъ идей и стремленья,—писалъ онъ,—дол женъ являться въ обществе перюдъ ихъ осуществленья; за размышлениями и разговорами должно следовать дело". Вызвать сознательное отношеше къ фактамъ общественности и воспитать способность къ деятельности—такова, по мненью Д., задача педагоговъ; на развитье ума и воли должно быть направлено все ихъ вниманье. Вследствье этого педагогическья идеи Пирогова нашли въ Д. одного изъ са мыхъ убежденный» последователей. И даже не последователей: въ мысляхъ Пирогова, приложен ныхъ къ воспнтанеьо юнаго поколенья, Д. виделъ какъ бы свои собственныя мысли о воспитании общества. Но, считая однимъ изъ са мыхъ блестящихъ результатовъ разумнаго воспитания выработку настойчиваго и твердаго характера, умеющаго добиваться торжества своихъ идей, Д. не могъ равнодушно относиться къ сдаче позищй, къ уступкамъ, которыя лучшие люди делали предразсудкамъ прошлаго. Такимъ отношешемъ вы звана резкая статья Д. противъ Пиро гова „Всероссьйскья иллюзш, разру шаемый розгами" и те осмеяния, ко торымъ Д. подверьт» Пирогова въ „Свистке". Д., такъ высоко ставившьй Пирогова за его педагогическья теорьи, былъ возмущенъ практическими уступками, которыя не нашелъ возможнымъ не сделать Пироговъ. Не смотря на то, что эти выпады противъ Пирогова были осуждены многими, не смотря на то, что и сочувствовавшие Д. объясняли его статьи полемическимъ пыломъ,—для всякаго, знакомаго съ литературной физёономией кри тика-публициста, ясно, что такое отно шеше къ Пирогову явилось логическимъ результатомъ всего мировоззре нья Д., всехъ требований, предъявляв шихся имъ къ человеческой личности. Въ неуменье доводить до конца свои намеренья, въ безсилш протеста Д. виделъ одну изъ главныхъ причинъ стойкости „темнаго царства". Статьи его подъ этимъ названиемъ представляютъ мрачную и сильную характе ристику темныхъ сторонъ русской жизни, сделанную по сочяненьямъ Островскаго или, вернее, благодаря имъ. Безправье однихъ и произволъ другихъ, самодурство и забитость были, по мненью Д., следствьемъ невежества, безсознательности, „веры" въ справед ливость существующихъ отношений, безсилья протеста и боязни матерьальной необезпеченности. На примерахъ героевъ Островского Д. доказывать, что борьба съ самодурствомъ и темнымъ царствомъ далеко не такъ трудна, какъ кажется, для ея плодотворности необходимо только высокое сознаше человеческаго достоинства въ борю щемся и стойкость въ протесте. Раз-