* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки
Городъ. дельностью, какъ государственною, такъ и специально городскою, съ на личными потребностями, съ реальнымъ соотношешемъ общественяыхъ силъ. Не только въ X V I I I , ко на протяжении */а девятиадцатаго вгвка несоответ ствие новыхъ мукицвпальныхъ правовыхъ нормъ действительности и вытекавшнмъ изъ нея потребностямъ должно было быть, поэтому, огромнымъ. И чрезвычайно характерно для зако нодательного творчества Екатерины, что несоответствие проявилось именно въ чрезмерной широте новыхъ нормъ,— такой широте, что, съ одной стороны, ихъ не могъ вместить въ себетогдашнш государственный строй; съ другой, ока зался беасильнымъ наполнить ихъ живымъ и деятельнымъ содержашемъ тогдаипнш городъ. Въ представлявшемъ собою систему организованнаго произ вола самодержавно - бюрократическомъ и сословно-крепостиическомъ государственномъ строе не могло быть доста точно места ни для всесословности,ни— тъмъ более—для самостоятельности общественнаго управлешя. Въ лишенномъ промышленного и культурного значения городе, въ составе сословий котораго самое многочисленное — мещанское— почти сплошь занималось земледел1емъ я не имело потому ннкакихъ спещально городскихъ интересовъ, точно такъ же, какъ никакими своими интересами не было органически связано съ городомъ только „проживавшее" вънемъ дворян ство,—въ такомъ городе, какимъ былъ руссшй городъ вплоть до последней трети прошлого века, не могло и воз никнуть сколько - нибудь серьеэныхъ воесоеловиыхъ нуждъ и потребностей, удовлетворение которыхъ могло бы со ставить задачу всесословнаго город ского хозяйства, следовательно, и управления. Наконецъ, со стороны той части населешя* которая должна была быть более или менее близко заинте ресована въ городскомъ д е л е и со стояла частью нэъ рааночинцевъ, главнымъ же образомъ—изъ купиовъ и м е щанъ же (живпшхъ мелкими городскими промыслами),—отъ этой части населе шя трудно было, принимая во внимание ея культурный уровень, ожидать со знательного отношения къ обще-городскимъ нуждамъ, и еще менее можно 80 было, считаясь съ ея навыками, заби тостью и безправнэмъ, предполагать въ ней способность противостоять началь ственному произволу. Естественно, что на протяжения первыхъ двухъ третей X I X в. мы наблюдаемъ, какъ подъ суровымъ давлешемъ извне, лишенное внутренней энергии и внутреныяго, соот ветствующего форме содержания и по тому въ огромной степени „пустотелое" городское самоуправление постепенно деформируется, сокращается, сжи мается и, наконецъ, фактически совер шенно исчезаеть. Съ самаго начала но минально всесословное, оно становится въ действительности купеческо-мещанскимъ. Отъ самостоятельности скоро не остается ни малейшего следа: шестигласная дума превращается въ с л е пую и послушную исполнительницу губернаторскнхъ распоряжений. В м е с т е съ темъ, въ силу того закона, что съ прекращешемъ фуккщи атрофируется и выполняющий ее органъ, мало-по-малу отмирають и атрофируются те части муннцинальнаго организма, который въ наибольшей мере воплощала въ себе общественное начало: къ половине X I X в. не оказывается уже на Руси ни одного города, где имелась бы еще общая дума, и только въ немногихъ городахъ продолжаю тъ еще существо вать депутатсюя собрания. Обследо вание же, произведенное въ 1867 г., обнаружило не мало городовъ, где ис чезла и шестигласвая дума, следова тельно, но осталось вякакихъ органовъ городского самоуправления: ни распорядительныхъ, ни всполннтельныхъ. Да и была ли въ нихъ надобность тамъ, где, оъ одпой стороны, не существовало общегородскихъ вадачъ, съ другой — все равно всемъ беаконтрольно распо ряжалась губернская власть, имевшая къ своимъ услугамъ наиболее соот ветствующий ей исполнительный ор ганъ—полицию? Систематическое вырождение екате рининского городского самоуправления, обусловливая собою жалкое состояние городского хозяйства и скудость город скихъ каесъ, такимъ образомъ, частью косвенно, частью непосредственно за девало— и нередко весьма чувстви тельно— интересы казенные и прави тельственные. Уже одно это служило