* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки
47 Война. 48 выдвигается на первый планъ вопросъ о В., какъ правомърномъ способа раз решения междун. несогласий, при чемъ ответъ на этоть вопросъ ставится въ зависимость отъ самаго свойства „при чины" войны, отъ характера конфликта нравъ или интересовъ, подавшаго поводъ къ В, Въ этомъ смысле римская юриспруденшя впервые выставляетъ положете, что В. является правомер ною (bellum. justum) только для за щиты права', но зато въ правомерной Б. „право" победителя безразлично. Этоть взглядъ, въ обоихъ его направлет я х ъ , усвоивается юристами и после дующих^ временъ. Такъ, д е л е т я В, на правомерный и неправомерный, въ за висимости отъ ихъ цели, мы находимъ у средневъковыхъ юрпстовъ, при чемъ правомерною целью В. признается уже не только защита своего права, но и другая,—напр., обращете язычниковъ въ христ1анство. Установленная юрис пруденцию сдержка для примъпсн1я Б. къ раэрешенш междун. несогласШ, въ виде требоватя правомеркыхъ для это* го оснований, оказалась, однако, весьма недостаточною на практике,—она от рицала, въ сущности, только чисто за воевательный Б. Обращете къ В. вою ющее обычно о правды ваютъ необхо димостью защиты своего „права". Но этотъ критерШ правомерности, помимо шаткости его основного признака — „право", действительное или мнимое, произвольно определяемое государ ств о мъ,—изменяется въ зависимости отъ успеховъ культуры, отъ эволюши политическихъ идей и политическая строя народовъ и, наконецъ, отъ эволющи самого международная общешя. Такъ, въ настоящее время отошли въ область предатй признававтшяся въ свое время правомерными В. религтзныя, династи честя, В. для поддержаш я т. наз. политическаго равновесия и т. п. И у новейшихъ юристовъ можно найти иногда попытки перечислегйя „ааконныхъ новодовъ" къ В. (между прочимъ, напр., В. за независимость); эта тенденщя проявляется въ поста нов л е т я х ъ Гаагскихъ конференщй 1899 и 1907 гг. Конференция 1907 г. вы сказалась за обязательное обращете къ международному третейскому суду въ спорахъ, не аатрогивающихъ „жиз- ленныхъ интересовъ, независимости или чести спорящихъ государствъ или касающихся интересовъ третьихъ (постороннихъ спору) государствъ"; государства выговариваютъ себе не ограниченное право обращаться въ этихъ случаяхъ къ В. и въ многочис ленных^ заключенныхъ между ними за последнее время договорахъ объ „обязательном^ обращенш къ третей скому суду для разрешешя возникающихъ между ними споровъ; но при этомъ вопросъ—затрогиваетъ ли дан ный споръ жизненные интересы, неза висимость или честь государства или нетъ, решается, конечно, самимъ за* интересован, государствомъ. Очевид но, что и этотъ критергп „правомерныхъ" по своему мотиву В. оказы вается совершенно шаткимъ, неопределеннымъ и неюридическимъ. Заметимъ къ тому же, что, даже принявши д в л е т е В. на правомерный и непра вомерный, въ указавномъ смысле, во просъ о „праве В." отъ этого ни сколько не выигрываетъ, такъ какъ все В., независимо отъ ихъ характера, должны подчиняться, въ смысле примЪнетя „права В.*, одинаковымъ правиламъ и нормамъ относительно способовъ ведетя, юридическихъ послед ствий атихъ способовъ для воюющихъ и нейтральныхъ государствъ и т. п., и, следовательно, юриднческаго значешя разсматриваемая классификашя не имеетъ. Не устраняя возможности самыхънесправедливыхъ В., она характе ризуете лишь (отчасти) взглядъ совре менныхъ государствъ на правомерныя причины обращения къ В., и мы ви дели, что правомерностью В., т. е, ея причинъ, римские юристы и ихъ по следователи обусловливали безгранич ный „права" победителя. Эта клас сификашя безплодна и потому, что, какъ проявление государственной „по литики" и стремлешя государствъ къ осуществление своихъ политическихъ эадачъ и жизненныхъ целей, въ слу чае надобности, даже путемъ физиче ской силы, В, представляется въ на стоящее время неотвратимымъ я в л е т емъ международной жизни въ виду отсутствия обязательная между народнаго судилища для суждешя объ ихъ спорахъ въ важнейшихъ вогтросахъ ихъ