* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

Ш (821–851) Ш «Советская общественность в борьбе с преступностью» (в соавт.) (М., 1929); «Административные органы в новых условиях» (М., 1930); «Текущие вопросы административного строительства» (М., 1930). «Осуществление прокурорского надзора за исправительно-трудовыми учреждениями» (За социалистическую законность. 1935. № 1); «Советская исправительно-трудовая политика» (Советская юстиция. 1937. № 21). В своей теоретической и практической деятельности Е. Г. Ширвиндn исходил из положений Программы партии о необходимости решительного освобождения советского государства от царской пенитенциарной политики и замены системы ее тюрем воспитательными учреждениями. Однако, полагал ученый и практик, возможность и интенсивность проведения этой основной линии во многом зависит от конкретно-исторических условий, в которых находится государство, и от решаемых им задач. Поэтому в период Гражданской войны уголовная репрессия имела целью подавление всяких попыток борьбы с новым строем. Лишение свободы применялось с целью общего упреждения населения от выступлений против советской власти и меньше всего решались задачи исправления заключенных. Начиная с нэпа советское государство переходит к непосредственным исправительно-трудовым задачам, «специальное предупреждение, приспособление заключенного к условиям трудового общежития, однако в рамках изоляции и даже «строгой», получает преобладающее значение в работе мест заключения. Обеспечению этой задачи и была подчинена деятельность Е. Г. Ширвиндта как ученого и как начальника Главного управления местами заключения. Е. Г. Ширвиндт придавал важное значение тому, что в ходе совершенствования системы мест заключения представилось возможным полностью реализовать положения одного из первых декретов советского государства, закрепивших новые принципы своей пенитенциарной политики: переход мест заключения на самоокупаемость, закрытие мелких тюрем, привлечение заключенных к самокарауливанию. «Ход социалистического развития привел к тому, — писал он, — что формулировки правильные в тенденции, но не имевшие материальной базы для осуществления в 1918 г. могут стать реальными и практически современными в 1929/1930 гг., когда соответствующая материальная база уже более соответствует этим положениям». Сообразно этим задачам совершенствуется и система мест заключения, где основную роль должны играть исправительно-трудовые лагеря. Наиболее существенным и весьма трудным Е. Г. Ширвиндт считал переход мест заключения на самоокупаемость. Но это объективная необходимость, обусловленная недостаточностью государственного бюджета на решение задач пятилетнего плана развития промышленности и максимальным сокращением всех непроизводительных расходов, в том числе и средств на содержание заключенных. Однако во всех реформах мест заключения неизменным остается, полагал Е. Г. Ширвиндт, принцип гуманизма, присущий только советскому государству. «При самом строгом режиме, при твердой и жесткой дисциплине мы не допускаем, а, наоборот, решительно боремся со всеми явлениями, которые характеризуют тюремный режим за рубежом, выражающийся в мерах физического воздействия, морального издевательства». Попытки внести в тюремный режим элементы наказания, тяжелой кары, полагал ученый, являются отражением чуждой советскому государству идеологии и не должны быть характерны советскому законодательству. Если пойти по пути введения более суровых мер содержания в местах лишения свободы для одной категории опасных преступников, рассуждал он, то потом можно будет обосновать необходимость применения этих же мер к другой категории, менее опасных, но все же опасных преступников. В конце концов «смотришь и вовсе не осталось никого, к кому можно было бы применять советский ИТК и меры исправительно-трудового воздействия». Следуя принципу гуманизма, Е. Г. Ширвиндт как начальник Главного управления местами заключения сделал многое для того, чтобы создать достаточно сносные бытовые условия для лиц, отбывающих наказание в местах лишения свободы. В связи с такой политикой он впал в немилость у руководителей Наркомата юстиции РСФСР, обвинивших его в «либерализме» и желании перевоспитывать всех заключенных, в том числе и классовых врагов советской власти и преступников-рецидивистов. В этих условиях Е. Г. Ширвиндт счел необходимым публично заявить о том, что его исправительно-трудовая политика никогда не была либеральной, равно как он и не ставил никогда цели перевоспитания «всех и вся». Однако впоследствии в 1937 г. он все же признался, что его критики были правы, в практике исправительно-трудового дела действительно допускался либерализм, несвойственный духу советского законодательства, равно как и имели место искривления классовой линии. В частности, режим содержания в тюрьмах мало чем отличался от режима в исправительно-трудовых 834