* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

х (764–773) С 1861 по 1866 г. работал в Министерстве юстиции, а с 1866 г. и по день своей кончины состоял присяжным поверенным. С 1867 по 1903 г. состоял бессменным директором сначала Санкт-Петербургского комитета общества, попечительного о тюрьмах, а потом Санкт-Петербургского мужского благотворительно-тюремного комитета. Наряду с практической деятельностью интенсивно занимался исследованием проблем правосудия. Основные работы: «Итоги прошлого. 1866– 1891 гг. (Очерки уголовных процессов и судебные речи)» (СПб.,1891); «Право суда и помилования как прерогативы российской державности (сравнительное историко-законодательное исследование). Общая и особенная части» (СПб.,1899). Работая в Министерстве юстиции, он написал исследование «О святотатстве», напечатанное в «Журнале Министерства юстиции» (1863, № 9). В бытность гласным Петербургской городской думы в течение двух четырехлетий (1870–1880) опубликовал ряд историко-юридических работ в «Известиях городской думы» («Об аукционистах и аукционных камерах», «О береговом праве», «О нотариальном праве» и т. п.) Несколько статей его о петербургском городском представительстве было напечатано в «Голосе» А. А. Краевского. В. М. Сырых х хапЫлев Сергей — один их первых российских исследователей проблем правовой науки, систематизатор российского законодательства. Подготовил и издал: «Систематическое собрание российских законов с присовокуплением правил и примеров из лучших законоучений». Ч. 1–6. (СПб., 1817–1819); «Содержание шести частей книги «Систематическое собрание российских законов с присовокуплением правил и примеров из лучших законоучений» (СПб.,1820). Работы С. Хапылева представляют несомненный интерес для современного читателя тем, что они дают достаточно точное представление о научном правосознании, системе юридических воззрений юристов того времени. В основе же этих воззрений лежит эклектическое восприятие западноевропейских правовых теорий, привнесенных в Россию первыми преподавателями-иностранцами права в российских университетах. Основное назначение действующих гражданских законов С. Хапылев видел в наставлении граждан к взаимной справедливости. Потребность в законодательстве он обосновывал необходимостью ведения постоянной борьбы с такими пороками людей, как «неустроенность и злость». В борьбе с этими пороками считал возможным применение самых суровых мер наказания, поскольку сохранить общество и вести действенную борьбу с «деспотией каждого частного человека» можно только «средствами, порождающими чувства». Большая часть 762 правонарушений, полагал он, совершается представителями низших слоев населения, «чернью», которая «не принимает правил поведения». Формы государственного устройства автор напрямую связывал с размерами государства. Так, для малочисленных народов вполне приемлема демократия, тогда как для Российской Империи, представляющей самое большое государство в мире, возможна только монархия. С. Хапылевым дан краткий обзор истории развития законодательства Древней Руси и Московского государства. Касаясь истории становления древнерусского права, он отмечал три характерные его черты. Во-первых, тот факт, что в древнерусском праве наиболее интенсивно развивалось уголовное право, составившее основу договоров князей Олега и Игоря с Византией и большую часть первого письменного источника русского законодательства Русской Правды. Во-вторых, фактическое отсутствие в этих источниках норм по вопросам гражданского права. Этот факт автор объяснял тем, что русские были привязаны к своим старым поверьям и обычаям и не хотели каких-либо законодательных перемен. Третью характерную черту того периода он видел в диких нравах русского народа. «По русским законам, — писал автор, — нельзя сделать выгодного заключения о россиянах тех времен». Основу законодательства периода Российской Империи, считал С. Хапылев, составляли принципы, сформулированные Екатериной II в Наказе, среди которых первенствующее значение принадлежало принципу, предписывающему государственной власти действовать посредством общих законов, содержащих твердые правила и управляющих деятельностью остальных подчиненных властей. Ярким свидетельством неукоснительного следования российских государей этому принципу может служить наличие обширного законодательства, закрепляющего порядок подготовки, принятия и действия законов. Законодательством по вопросам законотворчества и действия права, выделенным в самостоятельное отделение, С. Хапылев открывает свое Систематическое собрание, поскольку «перво помещенный в книге предмет образует начало познанию законов», дает «постепенное понятие к дальнейшему в законах образованию». С. Хапылев обращал внимание на то, что российский законодатель, стремясь обеспечить единообразное понимание закона, достаточно четко прописывает процедуру установления подлинного смысла судебными органами неясных мест в законах, когда имеет место «дело такого существа», «где у судей родится может об узаконении сомнение». При этом запрос о неясном в законе месте хотя и давался губернским прокурором, но информация о таком запросе подлежала обязательному направлению Генеральному прокурору, который обязан был обобщать все такие ситуации. В дальнейшем