* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

п (533–604) п «точное сведение всех разных частей составляющих государство и его пользу», т. е. «все то, что служить может к собственному самодержавнаго государя попечению о приращении и исправлении государственном». При этом рассмотрение в Императорском совете должно было приравниваться к решению самого монарха. Предлагалось ввести институт контрасигнатуры, когда всякое новое узаконение, акт, постановление, манифест, грамоты и патенты, подписываемые государем, должны быть завизированы тем статским секретарем, по департаменту которого данное дело рассматривалось. Предлагая реформу Сената, Панин подчеркивал, что его предложения не расходятся с ранее принятыми еще при Петре Великом установлениями. В Сенате предполагалось иметь шесть департаментов: «первый: государственных внутренних политических дел… Второй департамент: бывшия доселе по рекетмейстерской конторе всякия апелляционныя дела … Тут же присовокупить дела по герольдии. Третий департамент: дела по берг-, манифактур- и коммерц-коллегиям и по главному магистрату… Четвертый департамент — дела по юстиц и вотчинной коллегиям, по сыскному и судному приказу, по сыщиковым делам и по экспедиции о колодниках и всякия следственный по главной полиции… Пятый департамент по делам военной и адмиралтейской коллегии … Шестой департамент: по делам малороссийским, лифляндским и эстляндским, по новой Сербии, по выборгской губернии и по Нарве немецкия дела». Другой проект о фундаментальных государственных законах Н. И. Панина был подготовлен им для представления наследнику престола Павлу Петровичу. Проект был найден в его бумагах уже после смерти автора. Его брат Петр Иванович обратился к наследнику престола Павлу с подробной запиской, в которой изложил содержание проекта и свои собственные идеи. Основная идея братьев Паниных состояла в том, что для Российской империи необходимо принятие фундаментальных законов, которые не могли быть изменены никакой властью, в том числе и властью монарха. Среди документов, представленных Павлу Петровичу, имелось письмо к наследнику престола, составленное на случай его вступления на престол, в форме Манифеста. В качестве формы государственного правления данный проект Манифеста утверждает монархию «с данными и утвержденными Отечеству нашему фундаментальными от нас непременными правами, не подверженными на все времена не только к перемене, ниже и к прикосновению никакой власти и силе». В проекте Н. И. Панин подчеркивал, что «верховная власть вверяется государю для единаго блага его подданных». Это истина, которую «тираны знают, а добрые государи чувствуют». Просвещенный монарх, получив неограниченную власть, 538 должен стремиться к совершенству. При этом он отметил, что «власть делать зло есть не совершенство», и «прямое самовластие тогда только вступает в истинное свое величество, когда само у себя отъемлет возможность к соделанию какого-либо зла». Неограниченная власть без добродетели «пустой блеск», подчеркивал автор проекта. Однако не только разум и добродетель ограничивают беспредельную власть, но и закон, который установив, «не мог бы нарушить сам, не престав быть достойным государем». Говоря о соотношении власти государя и закона, он отмечал: «Не нрав государя приноравливается к законам, но законы к его нраву». Основой доверия к законам служит наличие «естественного свойства, т. е. соображения с общею пользою». В отсутствие государственных законов сам государь становится «порабощен одному или нескольким рабам своим». Рассуждая о возможном характере соглашения между народом и государем, он отмечал, что «обязательства между государем и подданными суть равным образом добровольныя». Соотнося народ, который он называет нация, с монархом, он на первое место ставил нацию. Государь без нации существовать не может, а она может. Первобытная власть поэтому исходит от нее, и она облекает властью государя, принимающего ее на себя добровольно. Важнейшим свойством правоты, законности, является то, что «никакия предубеждения, ни дружба, ни склонности, ни самое сострадание поколебать не могут. Сильный и не мощный, великий и малый, богатый и убогий, все на одной чреде стоят». Подчеркивая ответственность государя перед народом, автор проекта отмечает: он не может заявить, что сам он пред Отечеством невинен и что тем весь долг свой пред ним исполняет. «Он повинен отвечать ему не только за дурно, которое сделал, но и за добро, котораго не сделал. Всякое попущение — его вина; всякая жестокость — его вина; ибо он должен знать, что послабление пороку есть одобрение злодеяниям, и что с другой стороны наистрожайшее правосудие над слабостьми людскими есть наивеличайшая человечеству обида». Государь ни на один миг не должен забывать ни того, что он человек, ни того, что он государь. Тогда во всех своих деяниях он вмещает суд и милость. Другое качество, которое необходимо просвещенному монарху, — кротость. Это уже нравственная характеристика власти. «Правота делает государя почтенным; но кротость, сия человечеству любезная добродетель делает его любимым. Она напоминает Ему непрестанно, что он человек и правит людьми. Она не допускает поселиться в Его голову нещастной и нелепой мысли, будто Бог создал миллионы людей для ста человек». Рассматривая деспотическую власть, он сравнивал ее с разбойниками: «Право деспота есть право