* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

М (435–479) М политических партий, могут грозить его несменяемости, но пока суд, хотя и очень сменяемый, но независимый суд стоит на страже закона, — до тех пор живет государство». Кроме суда В. А. Маклаков выделял другие гаранты законности: контроль Сената за законодательной деятельностью (отдаленно напоминавший конституционный надзор) и прокурорский надзор за законностью, однако оценивал их фактическое положение в начале XX в. как неудовлетворительное. В. А. Маклаков выступал за ликвидацию таких неправовых явлений, как режим исключительного положения, установленный в России с 1881 г., военно-полевые суды (1906–1907), однако оценивал их лишь с формально-юридической позиции. Он был принципиальным противником смертной казни, которая, по его мнению, «отличается от простого убийства не целью, а формой». В. А. Маклаков сформулировал profession de foi политического защитника. «Вне суда он (защитник. — К. К.) может и делать и говорить что угодно, поскольку это не противоречит его личным убеждениям. За свою откровенность он рискует, а иногда даже жертвует, но только собой; это его право, как всякого человека, но если он согласился выступать по данному делу «защитником», у него есть свой долг, и не только перед его подзащитным, но и перед судьями. Он будет к ним обращаться как к представителям государственной власти, зная, что и судьи могут поступать только в пределах своих прав и обязанностей. Только к этому он и может их призывать. Если он не должен задевать их и оскорблять политических взглядов своего подзащитного, если он не может, не унижая себя, лицемерно от них отмежевываться, поскольку с ними согласен, то он все-таки должен с уважением относиться к обязанности судей существующий закон соблюдать и защищать. Нельзя смешивать задачи политического деятеля и защитника. В политических процессах происходило всегда искание синтеза между правами государства, которые отстаивают судьи, и правами человеческой личности, которые представляет защитник». По словам М. Горького, В. А. Маклаков послужил одним из прототипов героя «Жизни Клима Самгина». Он был близок с Л. Н. Толстым, который в своих дневниках (1909) отметил, что В. А. Маклаков «практически очень умен, но совершенно плотно замкнут для всех настояще нужных людям вопросов — как и очень многие». По оценке А. Ф. Кони, «В. А. Маклаков — серьезный и сердечный защитник». С. И. Витте тоже признавал, что Маклаков — «совершенно порядочный человек и к тому же большого ума и таланта». А вот В. И. Ленин называл В. А. Маклакова «наиправейшим из кадетов». «Не может быть свободы на Руси, пока широкие массы демократии не научатся презирать господ В. Ма434 клаковых, а равно порождающих подобных рыцарей партий», — писал он. К. П. Краковский МаКлецов александр васильевич (3 ноября 1884 — ?) — приват-доцент, исследователь проблем правовой науки. Родился в Харьковской губернии. Вел преподавательскую деятельность в Харьковском университете в должности приват-доцента. После Октябрьской революции находился в эмиграции. Состоял ординарным профессором Университета короля Александра I в Любляне. Сферу научных интересов составляли проблемы уголовного права, борьбы с детской преступностью и безнадзорностью. Основные работы: «Из заметок о кассационном суде» (М., 1915); «Охрана детства» (Прага, 1925); «Социальное обеспечение о детях в Чехословацкой республике» (Прага, 1926); «Борьба с детской беспризорностью в СССР» (Прага, 1927); «Личность преступника в современном уголовном праве» (Прага, 1931); «Брак и семья в СССР» (Любляна, 1937). А. В. Маклецов достойно продолжил исследования российских правоведов, посвященные проблемам борьбы с детской безнадзорностью и преступностью. Подчеркивал, что охрана детства в соответствии с Женевской конвенцией 1924 г. составляет важнейшее направление социальной политики государства и общества, основанной на принципах: 1) признания за ребенком права на достойное существование и надлежащее воспитание; 2) обеспечения всех необходимых потребностей ребенка; 3) законодательного регулирования отношений в сфере охраны детства. Особое внимание государства, полагал автор, должно быть уделено борьбе с детской беспризорностью и преступностью. В числе основных причин детской преступности наряду с такими традиционными факторами, как бедность, плохие жилищные условия, он называл наличие непристойной, криминальной, авантюристической литературы и кинематографа, вовлечение молодежи в террористические организации. Одной из актуальных и действенных мер борьбы государства с детской преступностью он полагал расширение сети специальных исправительных учреждений, способных решить такую нелегкую задачу, как перевоспитание несовершеннолетнего преступника. Между тем, отмечал автор, в некоторых странах исправительно-воспитательные учреждения нередко превращаются в маленькие каторги. Воспитанники в них чувствуют себя отщепенцами общества, подвергаясь непрерывным и бессмысленным наказаниям. Понятно, что такие учреждения проблему перевоспитания несовершеннолетних правонарушителей не решают и решить не могут.