* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки
— ш —
стафы между прочимъ находятся „по сторонамъ воротника квадраты, разделенные на семь частей, въ коихъ вписаны семь разъ семь талисманическихъ- эяаковъ" (*•).
Не говоря о библейскйхъ сказав1яхъ, въ которыхъ упоминаются рассматриваемый здесь числа, приведем*, въ возможно близкомъ переводе, несколько текстовъ изъ сказанШ, песенъ и мо-литвенныхъ призывашй некоторыхъ народовъ, где эти числа мо-гутъ быть сопоставлены съ чувашскими объ нихъ поверьями.
Вотяк! на своемъ осеннемъ празднике молятся: „Господи! сподоби одному отцу семь дочерей отдать здмужъ" (*). Они же иногда поютъ на свадьбе:
„Мы взяли целый анбаръ... „Войной пришли и взяли!.. „Весь базаръ тамъ стоялъ, „А мы только семеро пришли и взяли!
Алтайцы говорятъ въ своихъ сказкахъ:
„По прошествш семи дней семь волковъ опять пришли и опять завыли: ёдинственнаго твоего сына или единственную твою корову съесть намь? Мать сказала сет волкдмъ: приходите чрезъ семь, дней, я отдамъ единственное мое дитя".
„ Увиделъ семь зайсановъ (jauaair): „Ай-Ханъ съ семью зайса-нами едетъ къ моему аулу, воевать едетъ онъ. „Семь зайсановъ закричали: Тастаракай, оставь нашего царя"!
Въ объяснены последнихъ текстовъ говорится, что въ сказкахъ алтайскихъ слово семь прилагается къ слову зайсан, какъ эпическое определенie, въ роде русскихъ сказочныхъ; красно-сол-нышко, ясенъ-соколъ и проч.
Йъ призываньи Ерлика (главы темныхъ враждебныхъ силъ) у Чулышманскйхъ Телеутовъ: „Богатый Ерликъ, у котораго при две-ряхъ семь престоловъ"! (*).
У Чувашъ это число не ре^ко встречается въ песняхъ: „Шинерь-бось сьцрми сьиччь сЬырма, „Сьиччь сьырмара сьиччь кибэрь, „Сьиччь кибэрь дэ йис кибэрь.
/
(4j Рубашка эта найдена въ БЪлградЪ . въ гробниц* Кара-My стафы в хранится въ нацюнальномъ арсенал! ВЪны. См. «Картины свЬта», альманах* 1837 г.. И. 339.
(5) «Картины св4та», II, 384.
(") Вятсюя Губерн. ИЪдом. 1839 г., Памя*. Книжка Вят. губ. I860 г.
(т) «Грамматика Алтайскаго языка», 1865 г. стр. 109, 143, 175; 141г 174. 235, 197.