* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

Исидоръ, оогласивпийся ??;? постановленья собора, о принятш нйкиторыхъ католиче-скихъ догматовъ со стороны Православной церкви, былъ изгнанъ изъ Кьева, а иотомъ и изъ Москвы и б’Ьжалъ въ Рпмъ. Картинки, съ изображеньями Исидора, очень грубой работы и къ числу портретовъ отнесены быть ие могутъ (см. Исидоръ). Въ 1517 и 1526 году два раза npife-жалъ въ Москву посолъ Императора Мак-симильана I, баронъ Герберштейнъ; онъ говорилъ по славянски й вероятно потому былъ очень ласково принять Ведиктшъ Княземъ Васильемъ 1оанновичемъ и даже ездилъ съ нимъ не разъ на охоту. Составленное Герберштенномъ описанье Московьи, за это время, очень замечательно и ценно по своей полноте и правдивости. Въ ,моемъ изданш «Достоверные портреты первыхъ Московскихъ Государей» подробно описано, какъ Герберштейнъ xxpi-ехалъ въ Москву и какъ онъ употреблялъ различныя хитрости, чтобы «не умалить достоинства» пославшаго его Цесаря. Для встречи его былъ посланъ Тимооей Хлуд-невъ со свитою; начались обычныя церемонии и пререкания:' Хлудневъ требовалъ, чтобы Герберштейнъ первый сошелъ съ лошади и выслушалъ слова Государевы стоя; Герберштейнъ сперва отказывался сойти съ лошади, отзываясь усталостью, потомъ согласился на это, но обманулъ Хлуднева: уговоръ былъ сойти съ лошадей обоимъ разомъ; посолъ вьшулъ ногу изъ стремени; зам-Ьтивъ это, Хлудневъ тогчасъ же сошелъ съ лошади, а Герберштейнъ со-шелъ уже после него. Подобные же прьемы Герберштейнъ повторялъ много разъ во время своего пребыванья въ Москве, съ тою целью, чтобы не умалить достоинства своего Императора предъ Вели кимъ Княземъ Московсюшъ и его 437 ; дворомъ. Такпмъ образомъ Горберштейнъ ! умышленно оноздалт. выдти на встречу болышшъ людямъ, которые должны были [ отвести его во дворецъ; нарочно гтдъехалъ па лошади къ самой дворцовой лестнице, не смотря па то, что этого никому, кроме Великаго Князя, ие дозволялось; при то-стахъ не вставалъ съ своего места, даже въ то время, когда вставали съ егюихъ местъ братья Великаго Князя и т. д. У насъ не мало подсмеиваются иадъ русскими послами, которые употребляли все возможный уловки, что бы не умалить достоинства своего Государя (см. П. И. Потем-кипъ),—а между т^мъ, наши послы ничего новаго и особенно страннаго по этой части не изобретали, а только подражали щепетильности иностранныхъ гюсловъ. Васылш Ивановичъ, въ знакъ особаго благоволешя къ Герберштейну, подарилъ ему две шубы; но на сладкья речи его не поддался, Московской политики своей не изменилъ, и отдать Смоленскъ Сигизмунду на мировую не согласился. Московскья шубы Герберштейну очень понравились; онъ два раза снялся въ нихъ, въ ростъ и при-ложилъ оба портрета къ своему яшзнеопЕсашю. Вследъ за первымъ отъездомъ Гер-берштейна, изъ Москвы были посланы къ Максимильану (въ 1517 г.) послами, дьякъ Владимьръ Племянниковъ и толмачъ Истома Малый. Изображенья обоихъ, въ ростъ, въ томъ виде, какъ они представлялись Императору, помещены въ книге: «Der Weiss Kunig», содержащей описанье цар-ствовашя и делъ Императора Максими-льана. Гравюра отлично вырезана на дереве извествымъ немецкимъ мастеромъ Бургкмайеромъ (см. Истома). Въ Словаре подробно описана чрезвычайно редкая гравюра, работы Цюндта, 438 '