* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки
2299 2300 шервыхъ людей слЪдующимъ поколЪшямъ и более или менее долгое время сохранялось среди человЪчества до техъ поръ, пока, подъ вл1яшемъ различныхъ причинъ, не потемнели въ ихъ памяти первоначаль-ныя предашя, и явилось идолопоклонство. Искажеже истинной ' религш среди людей могло возникнуть и совершиться только подъ вл1яшемъ разнообразныхъ и много-численныхъ причинъ. Первою ступенью уклонения людей отъ истинной религш является охлаждеше релипознаго чувства, подъ в.шяшемъ нравственнаго падешя. Въ сознанш человека идея Бога отходить на -заднш планъ; Богъ превращается въ нечто мысленное, более или менее далекое отъ человека; сердце уже не чувствуетъ живой потребности прославлять и благодарить Его и все внимаже человека обращено наконецъ, на заботы о временномъ и пе:е· ходящемъ. Такое релипозно-нравственное настроеже съ течежемъ времени все более и более усиливалось, такъ что люди, наконецъ, омрачились, по выражежю свящ. писашя (Римл. 1, 12), въ своемъ сердце. Въ такомъ состоянш они могли действительно, принять различныя силы и явлежя природы, въ которыхъ первоначально видели лишь действ1я Божества, за самое Божество, и вотъ отчего люди начали обоготворять тварь. Далее, развитш язычества способствовало обособление племенъ съ раз-селешемъ ихъ въ разныя страны изъ первоначальная центральнаго отечества. Съ разселешемъ племенъ изъ общаго центра и разъединешемъ, ихъ представления о Боге вследств1е самобытнаго развитая каждаго племени стали уже очень различны, и первоначальное ихъ единство и проискождеже изъ одного источника пришло въ совершенное забвеже. Язычесюе народы лишены были непосредственнаго откровашя Бож1Я. Имъ предоставлено было въ своей духовной жизни ходить собственными путями (Деян. 14, 16), т.-е. они должны были собственными силами и средствами искать удовлетворения врожденныхъ стремлений къ истине, добру, блаженству и сами благо-устроять свою жизнь. Однако Богъ не оста-вилъ ихъ Своимъ естественными открове-жемъ. Въ сердцахъ язычниковъ оставалось написаннымъ дело законное, возвещавшее имъ нравственныя обязанности (Рим. 2,15), Но увлекаемые силою зла и греха все да- ; лее и далее отъ Бога, они забыли о Немъ, I преклонились предъ природою, воздавъ ей божескую честь. Природа, ея силы, красоты и дары сделались божествомъ человека Человекъ обоготворилъ все въ Mipe, начиная отъ камня и растешя, кончая небомъ и самимъ собою. Вместе съ этимъ усилилось и нравственное растление: язычесюя релипи стали освящать грехъ и порокъ. Особенно это растлеше усилилось, предъ явлешемъ Спасителя въ греко-римскомъ Mipe. Зло нравственное раскрылось въ ужасающей силе, какъ это можно видеть изъ изображен^ ап. Павломъ нравственнаго состояшя языческаго Mipa (Рим. 1, 24—32, ср. Гал. 5, 19—21). Попусти въ такое ниспадете человечества въ глубину зла, Богъ, однако, положилъ пределы развитию его. иначе человечество оказалось бы неспо-собнымъ къ усвоению плодовъ. искуплешя. Зло, хотя и раскрылось во всей своей силе но не угасило и не подавило во всемъ человечестве влечежй къ истине, добру и блаженству. Идея Божества и чувство ре-липозное не покидали язычникаГ Поэтому на ряду съ развит1емъ зла живы были въ язычестве,—въ лучшихъ его представителях^ —стремления къ истине и добру, искреннее стремлеже къ постижежю Божества и единежю сь Нимъ. Но удовлетворе-Hie этихъ естественныхъ стремлений богоподобной природы человеческой собственными силами было невозможно Въ этомъ языческш М1ръ, после тысячелетнихъ тщет-ныхъ усилШ и. блужданш, долженъ былъ убедиться опытно. Истор1я свидетельству-етъ, что языческш м1ръ, въ лице лучшихъ своихъ представителей, дошелъ до сознажя человеческаго безсил1я въ поискахъ боже-ственнаго и въ желанш помочь нравственному возвышению общества. Величайцпе мудрецы Грецш, Сократъ и Платонъ, говорили уже о необходимости Божественнаго Наставника для просвещежя человечества и направления его на путь добра. Впослед-ствш чувство такой нужды сделалось еще живее въ техъ людяхъ, которые еще не заглушили въ себе голоса совести. Философия, явившаяся руководительницей язычниковъ въ духовной жизни и вообще пытавшаяся разрешить Bbicuiie и главнейцле вопросы религш и нравственности, успокое-Hie могла указать или въ самодовольстве животнаго характера (епикурейцы); или въ совершенномъ равнодушш и къ радостямъ, и къ горестямъ жизни, и ко всемъ уда-