* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

65 ACK ЭНЦИКЛОНЕДШ. АСЕ 66 Бога il действительною любовью къБогу и ближнимъ. Оно—цель трудничества, но цель не такая, чтобы за трудпиче-ствомъ обязательно следовало духовное субботствовате. Трудничество, какъ свидетельство стремлешя человека ко спасенш, нужно, но оно само но себе не ыожетъ приводить человека къ нравственной свобод^. В'Ъдь, юроднвыя девы всю жизнь пребывали въ девстве, темъ не менее онё не были впущепы въ духовный чертогъ царствЬг. Почему? потому что не имели въ сосудахгь сердца своего елея духовнаго (Maitapiii Вели-???). Уиражнен1е, какъ одннъ только внешнШ лоступокъ, не сопровождается оправдашемъ человека. Но онравдаше совершается, при искреинемъ трудни-честве, освящающею благодатно Св. Духа. Будучи личною жпзшю человека, аскетизмъ содержать въ себе и слу-жеше общественному благу, Уже не-стяжательность аскетовъ естественно сопровождается благотворительностью въ обществе. Все истинные аскеты, вступая и проходя путь подвижничества. действительно всегда отдавали свои имущество и заработки въ пользу ближнихъ. Но основная форма-человЬ-колюб1я аскетическаго всетаки духов-пая: сочувств!е к нравственное руководство. Аскеты—это светочи во мраке невежества, это—светильники, горлице во тьме. Образъ истиннаго аскета есть образъ величайшей нравственной силы, могущей возрождать человечество. Форма эта, непосредственно вы-текаетъ изъ понят1я объ 'аскетизме, какъ духовной жизни человека съ ея сторонами—отрицательной и положительной, Когда подвижникъ виикаетъ въ себя самого, нисходить въ глубины своего духа, роется тамъ, ища началъ, препятствующих^ его нравственному преусиеятю, когда, следовательно, онъ имеетъ дело собственно съ «ветхимъ» человйкомъ, тогда ему очевиднымъ становится положеше, что наличное состояние человека есть состоите рабства страстямъ, Не-гъ такой минуты, когда бы оне оставили его въ покое. Естественнымъ следстемъ такой работы бываетъ истолковаше чувства страдатя. Испытывая же такое состоите, подвижникъ, въ силу единства природы съ другими ЛЮДЬМИ, вместе понимаетъ духовное с-остоявш и этихъ другнхъ людей. И если его собственное состояше души сопровождается въ немъ чувствомъ страдатя, то жпвое пошшате рабскаго душевнаго состоя! шя блпжнпхъ вызываетъ соощтдате. j къ шшъ или, что тоже, усиленное страдагае. когда, аскетъ онлакиваетъ не только свои грехи, но и грехи другихъ людей. Глубокиыъ участливымъ отношен] емъ къ людямъ проникается подвижникъ и тогда, когда онъ усвояетъ благодатный чувства, когда онъ, следовательно, вступаетъ жизненно въ· состоите «новаго» человека.. Естественнымъ следств1емъ такого состояшя бываетъ радостгк Но радость эта, опять таки въ силу единства природы людей, не бываетъ радостью одного аскета: онъ, переживая это чувство, легко за-ключаетъ въ немъ всехъ людей, потому что все они Божш. Подвижникъ въ это время уподобляется незлобивому младенцу. Переплетаясь между собою въ настроена, сострадате и сорадо-ваше выражаются въ чувстве сострадательной любви къ человечеству. Сила j этой любви прямо зависитъ отъ силы пламеннаго стремлешя къ личному усовершенствованно: чемъ подвижникъ менее трудится на пути аскетизма, темъ онъ слабее понимаетъ живую душу людей; чемъ, нанротивъ, оэъ более углубляется въ свой духъ для иоз-дЪл'ывашя себя подобнымъ Богу, темъ большаго панряжетя достпгаетъ его сострадательная любовь. Въ такомъ глубоко - нсихологическомъ отношеши къ человечеству кроется источникъ теплоты аскетическихъ бесйдъ, ппсемъ. также объяснеше, почему аскеты сильны не столько словомъ, сколько де-ломъ, не столько сухими разеуждешя-ми о нравственности, сколько вонло-щетсмъ этой нравственности въ самой жизни, почему, наконецъ, высшее обна-ружеше сострадательной любви обыкновенно встречается у нодвижниковъ, до-стигишхъ на своемъ пути известной I нравственной устойчивости (ан. Павелъ. ! Антонш Велик1й...'). 8