* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

543 ГОРСК богословская ГОРСК 544 словно повиноваться. Воля родителей долго, управляла решетя ми Г. Свое одиночество онъ дочувствовалъ еще въ костромскихъ школахъ, но въ академш оно положительно угнетаетъ его. Погрузясь въ науку и разойдясь съ товарищами, 18-тилётнш Г. предается самонаблюдепш и беседе съ собой — начинаетъ вести дневнику который вскрываетъ его тогдашнее настроеше и который онъ велъ до конца жизни. Впосл-Ьдствш усиленной работой надъ собою Г. перовоспиталъ себя и былъ въ высшей степени ласковъ и нреду-преднтеленъ въ обращенш. Все любили его, MHorie считали своимъ другому но онъ не ийгЬлъ друзей, хотя и нуждался въ нихъ—никогда никому не открывалъ своихъ сердечныхъ тайнъ. Подъ вл1ятемъ одиночества, религюз-наго воспитания и увлечешя нриме-ромъ Филарета Гумклевскаго, приняв-шаго монашество на студенческой ¦скамье (19 авг. 1829 г.), мальчикъ Г. решается принять пострижете. Но родители не позволили ему этого. Не одинъ разъ и после того Г, просить у нихъ разрешешя на этотъ шагъ, но напрасно. Голубинскш, его руководитель, былъ также не на его стороне. Впоследствш у самого Г прошло же-лаше иноческаго звашя; изъ боязни быть оторваняынъ. отъ академш и отъ науки онъ несколько разъ отказывался отъ предложешя митр. Филарета постричься и занять место викар1я въ Москве Но не принявъ монашеская дострижешя, Г. велъ образъ жизни совершенно монашескш, былъ «святее монаха», по отзывамъ въ обществе, Въ душе Г. всегда жила пламенная ре-лигюзность. Воспитанный по церковному, онъ былъ уставщикомъ и кано-нархому еще учась въ академш. Не ограничиваясь внешностью, релипоз-ность Г. была жпзнью духа и отличалась глубиною проникновешя. Съ во-сторгомъ и умилегпемъ въ своемъ дневнике онъ описывавгь «дни благо-словешя и благодати» когда нрюб-щался св. Таину и замечательно тонко анализируетъ «чувство праздника» .Поэтому нрофессоръ Г. ищетъ допол-яешя къ своему состояшю въ духов- номъ званш, ищетъ получить «прибли-жеше къ престолу благодати» Но путь къ монашеству былъ ему заго-роженъ; на дороге Hie къ священству лежало пренятств1е - необходимость жениться. Вечно занятой, привыкнпй къ уединенно и несклонный къ откровенности Г. ни за что не хотелъ жениться.· Митр. Филаретъ, знавшш о жела-ти Г., поручаетъ ему сделать научную справку по.вопросу, необходимо ли связать санъ белаго священника съ вступлешемъ въ браку и, полу-чивъ отрицательный ответь, 24 марта 1860 г. посвящаетъ въ священника холостого профессора Г., что было у насъ едва ли не первьтмъ прямеромъ. Г сталь священникомъ, но не искалъ пастырства: у него не было прихода, онъ отказался отъ духовничества—священство нужно ему было «для себя» Г былъ выдающейся нравственной личностью. Постоянное самоуглублеше, борьба съ низшими движенхями природы, наблюдете надъ духовными рас-положетями своими дёлаютъ Г изъ ряда вонь выходящимъ человекомъ. Онъ подавляетъ свою природную склонность къ насмешке и осужденш, борется съ вспыльчивостью, подавляетъ разные виды самолюб1я, совершенно естественные въ душе выдающаяся ученаго, и восиитываетъ въ себе удивлявшую всехъ «бездну смирен1Я»' Не удовлетворяемый своимъ ученымъ подвижничествому онъ стремится къ проявлению деятельной любви. Г. преподавалъ первые 30 летъ своей службы церковную исторпо и славно нослужилъ этой науке. Но тогдашняя каеедра церЕшвной исторш совмещала въ себе четыре теперещнихъ—библейскую исторпо, исторш древней и ви-зантшской церкви, исторш русской и исторш западннхъ исповеданш—и какъ добросовестный профессору Г. не упускалъ ни одного отдёла изъ своихъ наукъ; къ тому же счастливыя нриродныя даровашя, выдающаяся любознательность и безпримерное трудо-люб1е со студенческой скамьи до конца жизни—все это содействовало всесторонней историко-богословской учености Г., изумлявшей всехъ. кто его