* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

957 ИННОК энциклопедия. ИННОК 958 были еще въ родной духовной семинарш, где онъ своими «задачками» ипроиов'Ьдямр удивлялъ не только товарищей, но и настав-никовъ. Окончивъ куреъ нервымъ студен-томъ, онъ поступнлъ въ кьевскую духовную академш и тамъ юный талантъ его развернулся во всей красЬ. Тамъ онъ со страстью, съ увлечешемъ отдался наукамъ, такъ что нер'Ьдко ц’Ьлыя ночи ироводилъ за книгами. Справедливость требустъ заметить, говорить м. Макарьй, что въ академш Ивапъ Бори-совъ бол'Ье самъ образовывалъ себя чрезъ чтеше, размышленье и упражиенье въ сочы-неш’яхъ, нежели чрезъ лекцш наставниковъ, которыя вообще далеко не удовлетворяли его. Съ захватывающие интересомъ погло-щал'ь он'ь ц'Ьлыя книги отъ начала до конца, даже ц’Ьлыя системы философовъ. Въ академш опт. ирюбр^лъ навыкъ писать съ такою стройностью и блескомъ, которыми отличаются вообще его произведенья. Въ высыьемъ (богословскомъ) отд'Ьлен!и Бори-совъ особенно усердно занимался составле-iiieM'b проповедей и въ немъ все более п бол'1;е раскрывался тотъ блестящи! проповеднически! даръ,который сд'Ьлалъ изъ него русскаго Златоуста. Будучи знаномъ съ французскимъ языкомъ, онъ тщательно изу-чалъ великихъ мастсронъ нроььоыедннческаго слова, какъ Массыльопъ и Боссюэтъ, но главнее всего воспитывался на несравнсн-ныхъ твореньяхъ велнчайшаго изъ великихъ нронов'Ьдниковъ, именно сл. Ioanna Златоуста. Окончивъ курсъ академш 23-.т1>т-нимъ юношей со степенью магистра, Бори-сов'ь встуиилъ на поприще педагогической ¦ деятельности, и всликимъ для него шагомъ было то, что онъ, какъ лучнпй воснитанникъ, былъ назначенъ въ образцовую столичную семинарш инспекторомъ и профессоромъ церковной исторш и греческаго языка. Тутъ онъ сразу обратилъ вниманье начальства своими необыкновенными дарованиями и чрезъ семь м'Ьсяцевъ былъ назначеиъ ректоромъ александроневскаго духовпаго училища, гд'Ь нринялъ монашество съ именемъ Иннокентья и рукоиоложенъ въ ьеромонаха. Для молодого ученаго монаха мало было простора въ училище; онъ жаждалъ бол'Ье достойнаго его дарованш поприща, и былъ назначенъ баккалавромъ богословскихъ наукъ въ столичной духовной академш, где вскоре сде-ланъ билъ иисиекторомъ, а затемъ эксгра- ординарнымъ профессоромъ богословскихъ наукъ и возведенъ въ санъ архимандрита (1826). Здесь И. ночуветвовалъ себя въ своей сфере. Лекцьй онъ не любнлъ писать, а излагалъ свой предмет ь живою, свободною, часто разговорною р'Ьчыо, всегда изящною, общепонятною и чуждою всякой напускной учености, ищущей прикрыть свое внутреннее убожество премудрой фразео-логьей. Предметы, которые онъ преыода-валъ—основное и обличительное богословье, давали просторт. его уму, и молодой иро-фессоръ могъ во всемъ объеме обнаружить блестящая стороны своего р'Ьдкаго таланта и обширная образованья! Светлость и не- 1 редко оригинальность взгляда на важней-uiie вопросы въ науке, быстрота и проницательность въ соображешяхъ, непреоборимая дьалектика и близкое знакомство съ современнымъ состояньемъ не только богословия, но и фплософш на Западе—таковы были отличительный черты въ нреподаванш И. Въ то же время онъ быстро нрьобрелъ себ'1; известность и ьшЬ академш своими нропов1;дями. Слава о немъ успела уже разнестись по столице и слушать его собиралось множество народа. Проповеди его обыкновенно помещались въ академическомъ журнал^ «Христьанское Чrenie», что сразу благотворно повльяло л на оживленье самаго журнала, который въ это время едва вла-чилъ существованье Въ лип/h И. явился вдохновитель, который вместе съ двумя своими знаменитыми сотоварищами, Гер. Петр. Павскимъ и Вас. Бои. Бнжановымъ, тогдашними бакалаврами академш, пор'];шнли поднять умираюьцьи журналъ. Магическимъ жезлонъ своего великаго таланта И. коснулся почти мертвеца и—совершилось чудо: журиалъ ожилъ и съ того времени быстро началъ рости и развиваться, привлекая все больше внимашя и интереса въ itpjry читателей. А когда впервые появились на его страницах^ «йосл'Ьдыье дни земной жизни Iiicyca Христа >, то книжки < Хрпстьанскаго Чтенья» брались нарасхватъ. Потребовалось второе изданье, «но по независящимъ отъ редакцш обстоятельствами сделать этого было нельзя. ДФ.ло въ томъ, что это было въ тотъ нерьодъ, когда вслгЬдсгвь‘е известныхъ политическихъ обстоятельств!, повсюду наступила самая тяжелая реакщя, боязнь всего новаго и свежаго 4 этими