* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ПСИХОАНАЛИЗ. Последователи Фрейда в течение его жизни. При этом легко забывают, что повседневная жизнь каждого человека требует от него постоянного решения антиномических проблем. Все мы испытываем расщепленность. Уже маленький ребенок, который, по словам Шуль-ца-Хенке, является не только «свирепым» существом, но и существом, нуждающимся в нежности и поддержке, находится в настоящем антиномическом конфликте. Даже у животного можно уже обнаружить признаки расщепленности, а ведь любое животное является прежде всего инстинктивным существом. В сравнении с ним человека можно охарактеризовать как существо, сравнительно свободное, но вместе с тем «расщепленное надвое» или, лучше сказать, «расщепленное на многие части». Уже в противопоставлении Фрейдом эроса и влечения к смерти содержится нечто, что Шульц-Хенке называет антиномическим отношением человека к миру в целом, то есть к жизни и смерти. Кроме того, существуют интрапсихиче-ские и интерперсональные антиномии. Интрапсихические антиномии возникают по причине того, что на свете есть не так много вещей, которые, если вообще интересуют человека, пробуждают у него только одну потребность. Следует отметить, что интрапсихические конфликты разыгрываются в основном между стремлением к моментальному удовлетворению и присущим каждому человеку стремлением к постоянству. Так, например, яблоко из-за его вкуса хочется сразу съесть, но вместе с тем за его красоту хочется сохранить и продолжать радоваться его виду. «Человек устроен так, что, по существу, столь же явно стремится к постоянству, как и к тому, чтобы отдаться во власть моменту» (Schultz-Hencke 1949, 23). По мнению Шульца-Хенке, стремление к постоянству является настолько универсальным осознанным переживанием человека, что сравнительная недолговечность чувства удовлетворения после утоления анималистической потребности вселяет в человека тревогу, поскольку непостоянство его пугает. И наоборот, удовлетворение духовных потребностей более соответствует стремлению человечества к постоянству, поскольку получать удовольствие можно и от воспоминаний. Его, так сказать, можно вернуть обратно. Это, помимо прочего, является причиной того, что человек расценивает переживания духовных побуждений как «высшие», а анималистических, наоборот, — как «низшие». Из-за непостоянства последних он может начать их бояться и в конечном счете почувствовать себя виновным за свое собственное стремление к постоянству. Подобное автономное чувство вины выявить очень просто. Гораздо драматичнее, однако, переживается чувство страха, возникающее тогда, когда собственные потребности сталкиваются с противоположными потребностями других людей, а возможными последствиями могут оказаться враждебность или потеря любви. Шульц-Хенке пишет: «Этот особый страх потери любви и есть то, что составляет важную часть всех сконденсированных переживаний страха, которые мы в таком случае обычно называем чувством вины» (там же, 24). В своей нужде человек располагает различными возможностями, позволяющими ему справиться с неустранимой противоречивостью побуждений. Напомним лишь о последовательном удовлетворении, об отказе, об управлении разумом и т. д. В следующем разделе мы более подробно разберем представление Шульца-Хенке о том, что существует и другая здоровая форма совладания с расщепленностью, а именно торможение. Если человек неожиданно распознает угрозу потери любви или его захлестывают автономные бурные чувства вины, то у разума не остается времени для управления. В таком случае вступает в действие торможение. Нам представляется важным указать на его универсальное, «здоровое» наличие. «Очень часто оно возникает без предупреждения, непреднамеренно и не нуждаясь в том, чтобы быть преднамеренным, в паническом страхе перед грозящим переживанием... И тогда одна из двух 312