* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ПСИХОАНАЛИЗ. Последователи Фрейда развития. В здоровом состоянии помехи со стороны внешнего мира до известной степени являются ценными стимулами, однако при превышении определенной меры они уже не будут полезными, поскольку вызывают реакцию. На этой очень ранней стадии развития Я пока еще не является достаточно сильным, чтобы суметь противостоять реакции без утраты идентичности» (Winnicott 1958, 182). Здесь, однако, Винникотт делает добавление: «...В случае естественного процесса опыт рождения представляет собой преувеличенный пример чего-то, о чем младенец уже знает. К данному моменту, то есть к моменту рождения, младенец является реагирующим существом, а самым важным является внешний мир. Затем, после рождения, происходит возврат к состоянию, в котором важнее всего младенец — что бы это ни означало. В здоровом состоянии младенец перед рождением отчасти подготовлен к вторжению со стороны внешнего мира, и он уже пережил естественный возврат от реагирования к необходимости не реагировать, которая является единственным состоянием, в котором может начать свое существование Самость. Это является самым простым возможным объяснением, которое я могу дать нормальному процессу рождения. Этот процесс представляет собой временную фазу реакции и, следовательно, утраты идентичности, он представляет собой конкретный пример того, к чему младенец уже подготовлен, — к вторжению в личное 'поступательное движение', которое не является столь сильным или столь продолжительным, чтобы перерезать нить продолжающегося личного процесса ребенка» (там же, 183). Рождение не является вторжением, если «активное приспособление со стороны внешнего мира» соответствует его требованиям, или, точнее сказать, оно не является вторжением, которое прерывает продолжающийся процесс: «При нетравматическом рождении реакция на вторжение, которое и означает рождение, не превышает степень того, к чему уже подготовлен плод» (там же, 191). Концепция вторжения, по мнению Винникотта, неразрывно связана с понятием необходимости реагировать, ибо именно из-за нее, если она возникает все снова и снова, образуется панцирь ложной Самости: «Младенец, нарушения которого объясняются тем, что он вынужден реагировать, выбивается из состояния бытия» (там же, 185). Винникотт утверждает: «Чтобы с самого начала суметь сохранить личную форму жизни, индивиду требуется минимум вторжений внешнего мира, которые вызывают реакцию. В сущности, все индивиды пытаются найти возможность нового рождения, при котором собственная линия жизни не будет нарушена или прервана реакцией по интенсивности большей, чем та, которую можно пережить без утраты чувства непрерывности личного существования. Психическое здоровье младенца находится в руках матери, которая, будучи преданной своему ребенку, способна также и к активному приспособлению. Это предполагает наличие у нее состояния открытости, а также понимания индивидуальной жизни младенца, которое в свою очередь проистекает из способности матери идентифицироваться со своим ребенком. Эти особые отношения между матерью и ребенком начинаются еще до рождения и в некоторых случаях продолжаются также и после родов. Насколько я понимаю, травма рождения представляет собой разрыв в непрерывности продолжающегося бытия младенца, и если этот разрыв оказывается существенным, то тогда конкретные проявления того, как воспринимаются эти вторжения, а также реакции младенца на них в свою очередь становятся важными факторами, препятствующими развитию Я. В большинстве случаев травма рождения большого значения не имеет; чаще всего она обусловливает общее стремление к возрождению; в некоторых случаях этот неблагоприятный фактор является настолько сильным, что индивид не имеет возможности 248