* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ПСИХОАНАЛИЗ. Теория психоанализа. Формы? неврозов Вытесненная ненависть проявляется и по-другому, а именно в доходящих до бреда идеях виновности. То, что импульсы убийства вызывают чувство вины, является понятным. И наоборот, кажется необычным наблюдение, когда человек наслаждается идеей того, что он — величайший преступник и несет на себе все грехи мира. Вместе с удовольствием, которое подобным образом можно получить от страдания (мазохизм), становятся более терпимыми депрессия и пассивность, на которые обрекает неспособность к активному удовлетворению влечений (см. статью Ж.-M. Алби и Ф. Паше). Обеспечению этой возможности жить с ненавистью и агрессией служит также часто наблюдаемая перед вспышкой депрессивного состояния активность в повседневной жизни, в частности в ведении домашнего хозяйства у женщин и в профессиональной деятельности у мужчин. Тем самым компенсируется агрессия, но также и желание нежных отношений с объектом, которые становятся невозможными из-за одновременно существующей ненависти. Поэтому ситуации принятия решения в сфере интимных партнерских отношений зачастую становятся началом затяжных состояний депрессии, когда исчезают какие-либо возможности компенсации. Необходимость срочного принятия решения об установлении исполненных любви отношений с партнером служит причиной открытого проявления конфликта. В наступающей затем депрессии оказываются разрушенными все возможности защиты от аффектов печали и страдания. Осознание неспособности осуществить влечения-желания — нежные невозможны, деструктивные непозволительны — парализует все прочие возможности деятельности. Пассивность и заторможенность символически выражают тенденцию к отрицанию жизни и желание смерти. Из этого становится также понятным, почему депрессивные больные так часто считают себя должниками или обнищавшими. Этим они также символически выражают свое внутреннее восприятие утраты способности любить. Особенно болезненным это восприятие является в переломный период жизни, когда шансы полюбить и быть любимым становятся все более призрачными. Основное внимание в психоаналитической теории депрессии начала века уделялось разработке проблемы конфликта влечения, который проявляется в депрессии. Нежные (либидинозные) и разрушительные (агрессивные) импульсы сталкиваются друг с другом, парализуют активность человека и мучают его чувством вины. Эмоциональные побуждения относятся вначале к внешнему, а затем к инт-роецированному объекту, в результате чего две инстанции, наделенные позитивными и негативными чувствами, оказываются в отношении противостояния, понимание которого стало возможным только благодаря изучению депрессии (Abraham 1912). Раздвоение или расщепление на Я и Сверх-Я типично для депрессии, точно так же, как для невроза — расщепление на Я и Оно, а для шизофрении — на Я и реальность (Jacobson 1967). Именно из-за этого расщепления меланхолия и называется болезнью, поскольку в здоровом состоянии личности Я и Сверх-Я образуют нерушимое единство и друг с другом интегрированы. Интеграция всех сфер личности, как бы их ни описывали и ни называли, является в психоаналитическом учении о болезнях критерием здоровья. В том случае, если основной акцент делается на конфликте влечения и внутренних инстанциях, дается объяснение, что депрессия является следствием нарушения в развитии влечений, а именно там, где любовь и ненависть противостоят друг другу, а объектные отношения пока еще нестабильны. Психоаналитическая теория депрессии встраивается в более общую психоаналитическую теорию человека, которого пытается осмыслить как историческое существо. История представляет собой развитие объектных отношений, то есть развитие отдельного человека в его отношениях с другими. Тем самым смысл 688