* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

Сверх-Я. инстанция, задающая направление нашим. поступкам (Дитер Айке) Особым образом это свойство человека интернализировать без критического осмысления постоянно повторяемый опыт используют специалисты по рекламе. Как это происходит, мы обсудим отдельно. В рекламе становится также очевидным, что общепризнанные моральные ценности по существу могут быть совершенно аморальными. Не углубляясь в детали, достаточно будет сказать, что политические и церковные институты действовали точно так же, как реклама, и отчасти поступают так и поныне. Видные теологи, как, например, Карл Ранер, постоянно указывали на это вождям церкви. Подобно тому как должно быть всем ясно, что семейное счастье не зависит от того, каким стиральным порошком пользуется мать, так и другие ценностные представления, прежде чем их перенять, должны быть объективно исследованы. Многие моральные ценности защищаются их апологетами как само собой разумеющееся (церковное требование целомудрия, или воскресное посещение церкви, или марксистская заповедь делать «все» для народа), поскольку каждый человек имеет соответствующие веления совести. Тем не менее можно установить, что эти так называемые веления совести были сформированы лишь благодаря воспитательным доктринам. Это можно было отчетливо наблюдать при обсуждении закона об абортах. Даже теологи морали обеих конфессий признали его и выступали за то, чтобы в определенных сложных личных ситуациях аборт совершался по соображениям совести — именно по соображениям совести! Моральные ценности, которые перенимаются традицией, не будучи подвергнутыми объективному анализу, влияют на подобные веления совести и принуждают отдельных людей подчиняться табу традиционного образа мыслей или же аффективно, а потому столь же не по существу, против него восставать. Также и в объединениях можно постоянно наблюдать подобные институциональные доктрины, противостоящие индивиду. Рихтером (Richter 1972) описано, как в каждой группе отдельные участники полностью превращаются в представителей Сверх-Я. Так, например, член правления может аргументировать: «Кандидаты в конце (годичной дискуссии) сами признали, что им не стоит принимать участие в собраниях организации». Тем самым дальнейшее можно уже не обсуждать: истинность утверждения, что так лучше для них же самих, доказана. Легко представить себе, как демагогически обрабатывались эти кандидаты, пока, наконец, они не утратили всякое желание принимать участие и не передали учредителям их игрушку, хоть и ворча, но без открытого противодействия. Через Сверх-Я передаются традиции (см. также статью Ф. Шледерера в т. II). Фрейд говорит: Сверх-Я «становится носителем традиции и всех неизменных во времени ценностей, которые таким путем передаются из поколения в поколение» (XV, 73). Эти традиции остаются мерой поведения до тех пор, пока новые знания не вынуждают к переменам. Эриксон (Eriksson 1939), проводя исследования среди индейцев, выработал метод для понимания всех культур, как настоящих, так и прошлых, именно на основе этой передачи другим поколениям формаций Сверх-Я и использования зачастую невербальных методов воспитания. Он описывает, как в каждой культуре возникают совершенно разные формы «реальности», которые определяют совместную жизнь и которыми отличаются друг от друга разные культуры (ср. статьи Адамса в т. III и фон Боксберга в т. II). То, как прежде в Китае сохраняли свой престиж, полностью отличается от магических обрядов африканских племен (Parin, Morgenthaler, Parin-Matthey 1963). Хайнц Гартманн (Hartmann 1960) продемонстрировал, как функции приспособления приводят к отказу со стороны Я от притязаний влечений. Результатом адаптации, на его взгляд, является установление принципа реальности. Линке (Lincke 505