* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ПСИХОАНАЛИЗ. Теория психоанализа. Сексуальность мозаменяемости, а скорее на разделении субъекта и объекта и представляет собой теорию автономии индивида, ее условий и препятствий. Это согласуется с целью терапии, «которая должна обеспечить Я поступательное завоевание Оно» (ХШ, 286). Изменение направления взора означает здесь одновременно новое распределение отношений: прежние позиции субъекта и объекта нельзя перекрыть позициями Я и Оно; отношения усложняются далее введением третьей инстанции, Сверх-Я. Отделение Я и Я-идеала Фрейд постулировал еще раньше, причем идеал представлял собой продолжение нарциссических отношений при сообразном реальности развитии. Теперь Фрейд обобщает этот процесс, рассматривавшийся прежде скорее как особый случай, и высказывает положение, что каждый прекратившийся, и, возможно, даже существующий катексис объекта приводит к изменению характера (ХШ, 258) или, используя техническую терминологию, идентификации. Термин «идентификация» по-прежнему опирается на открытие, что вследствие изначального единства субъекта и объекта также и в последующем развитии один может замещаться другим; об этом напоминает также формулировка, что в самом начале катексис объекта и идентификацию различить невозможно (ХШ, 257). Но в целом понятие идентификации исходит из представления об уже конституированном в своем ядре Я. Принуждаемое отказаться от сексуального объекта, Оно, так сказать, переправляет ставший свободным катексис на Я, которое становится его объектом; и наоборот, Я рассматривается по аналогии с любовным объектом, который катектируется Оно, с одной стороны, для того, чтобы самому усилиться, а с другой — чтобы форсировать задачу (нежелательного) объектного катексиса. В любом случае этот процесс уже предполагает некоторые наметки разделения Я и Оно и со своей стороны этому разделению способствует и еще больше его усиливает. Прототипическим и основополагающим для этого процесса является эдипов конфликт и его разрешение. Выражение «эдипов конфликт» провозглашает античное сказание и драму Софокла парадигмой судьбы каждого отдельного человека. С переходом от отношений двух людей к трехсторонним отношениям, во-первых, и с созреванием и интеграцией сексуальных влечений, во-вторых, ребенок неизбежно попадает в конфликт, состоящий в том, что он хочет обладать одним из родителей, тогда как другой родитель ощутимым образом ограничивает эти притязания. Конфликт осложняется еще и тем, что ради иных отношений и потребностей возлюбленный родитель — мы не будем вдаваться в нашем изложении в специфические для пола различия — сильно обижает ребенка (например, рождением брата или сестры), а также тем, что чинящий препятствия и враждебно воспринимаемый человек одновременно вызывает восхищение и зависть. В норме притязания ребенка разбиваются о перевес в силах родителей и собственную ненависть (страх кастрации), но все же не исчезают полностью. Ребенок перенимает вызывающие восхищение качества ограничивающего родителя, пытается присвоить себе его силу и одновременно сохранить его любовь, налагая отныне сам себе запрет на свои отвергнутые желания. Внешний конфликт становится внутренним. Такое разрешение отнюдь не есть завершенный процесс, скорее оно образует некую общую модель разрешения конфликтов в целом, которая сказывается не только на дальнейшем развитии характера индивида, но и обусловливает форму возможного у него невротического заболевания и в значительной степени определяет его любовные отношения и выбор партнера. «Это изменение Я сохраняет свое особое положение, оно противостоит другому содержанию Я в виде Я-идеала или Сверх-Я» (ХШ, 262). «Я-идеал, стало быть, является наследием эдипова комплекса и вместе с тем выражением могущественнейших побуждений и важнейших судеб либидо в Оно. 452