* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

Значение сексуальности в трудах Зигмунда Фрейда (Бернд Ницшке) «культурность» взрослого. Также и здесь очевидны параллели с философией Ницше. Виттельс (Wittels 1931) указал на то, что основополагающее для психоаналитической теории разделение на первичные и вторичные функции почти полностью совпадает с делением Ницше на дионисийское и аполлоническое начала (Nietzsche 1872). Дионисийское начало выступает у Ницше, однако, как упоение чувствами, архаика влечений, которой подобает собственная форма разума, трансценденция Я и прочие свойства, которые Фрейд приписывает системе бессознательного или Оно. В «сновидении» человек, по мысли Фрейда, снова превращается в ребенка, психический аппарат в основном работает в соответствии с первичными функциями. «Игру» ребенок использует для того, чтобы избежать натиска разумной реальности. С другой стороны, целью воспитания является создать целенаправленный, идентичный характер, сформировать способность различать желание и действительность, фантазию и реальность — короче говоря, учитывать реальность. При этом ребенок подвергается большим «ограничениям» (VI, 141), «а потому сопротивление принуждению со стороны мысли и реальности является глубоким и стойким» (VI, 141). То есть не одна только сексуальность в узком смысле слова долгое время противится своему преобразованию сообразно с реальностью и остается трудновоспитуемой, но и вообще становление разума и взросление и связанные с этим процессы преобразования вызывают, по Фрейду, сопротивление. Сновидение и фантазия остаются, таким образом, осколками прежней «свободы»; они избегают насилия со стороны реальности. Итак, даже при успешном протекании процесса воспитания первоначальное, инфантильное до известной степени сохраняется. Оно закрепляется в самых глубинных слоях личности. Поэтому гипотезу Фрейда о бессознательном следует понимать так: «Инфантильное и есть источник бессознательного, бессознательные процессы мышления суть не что иное, как процессы, которые создаются исключительно в раннем детстве» (VI, 194). У «нормального» взрослого человека эти инфантильные психические феномены всячески преобразованы и напластованы, и поэтому едва ли их можно наблюдать непосредственно. Только если применить особый метод, а именно психоаналитический, эти процессы могут быть вновь познаны и активированы. «Характер этих бессознательных мыслительных процессов легче понять по высказываниям больных при некоторых психических нарушениях. Весьма вероятно, что мы, как давно предполагал Гризингер, смогли бы понять бред душевнобольного и расценить его как сообщение, если бы не претендовали на то, чтобы осмыслить его сознательно, а применили свое искусство толкования, словно имеем дело со сновидениями. Также и сновидения в свое время мы рассматривали как "возвращение душевной жизни к эмбриональной позиции"» (VI, 194—195). Для выдвинутых Фрейдом гипотез о переходе от инфантильной сексуальности к психосексуальности взрослого являются важными некоторые его представления о качестве бессознательного, в котором хранятся инфантильные переживания, а именно воспоминания о реальных событиях в том виде, как они переживались ребенком. Здесь следовало бы прежде всего назвать постулированные Фрейдом нерушимость и постоянство закрепившихся в системе бессознательного впечатлений и переживаний, будь то онтогенетического или филогенетического происхождения. «Замечательная особенность бессознательных процессов как раз и состоит в том, что они остаются нерушимыми. В бессознательном ничто не кончается, ничто не пропадает и не забывается» (II/III, 583). Но поскольку инфантильная сексуальность поначалу полностью связана с системой бессознательного и первичным процессом, становится понятно, почему Фрейд приписывает столь сильное влияние, 389