* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ШЕИНЪ. 47 въ Смоленске, а все-таки будьте тверды и не впускайте въ Смоленскъ польскихъ и литовскихъ людей. Намъ доподлинно известно, что еслибы ВЫ и решились впустить 15хъ. то смоленские сидельцы асе равно васъ не послукшотъ». Тогда московские послы решительно отказались впустить въ Смоленскъ по ль скихъ рат-кыхъ людей, говоря, что еслибы они это сделали, то были бы «ото всей земли въ ненависти и проклятье». Они предложили сослаться съ Москвой и умоляли, чтобы Сигязмундъ прекрати лъ осаду Смоле и ска до получек1я ответа изъ Москвы. Коро-левмие вельможа согласились лишь на аосылку въ Москву гонца, вместе съ польскймъ дворянин омъ, ко гордо заявили, что «не Москва де нашему государю указывает*., а государь нашъ Москве указыв&етъ», и прибавили, что Си-гизмунъ даже на время не отступить отъ Смоленска.—После этого былъ подведенъ новый подкопъ подъ Грановитую башню города Смоленска и 21-го ноября взорваны башня и сажень десять городской СтЬны; поляки, немцы и казаки, бывшее въ аольскихъ войскахъ, три раза проникали въ городъ, но каждый разъ были отражаемы Ш-мъ. Въ конце декабря привезены граматы изъ Москвы отъ имени бояръ, ко безъ патриаршей подписи, чтобы смольняне присягнули королю и королевичу. И послы, и жители Смоленска отказались исполнить постановление бояръ, находя его незаконными, безъ скрепы патриарха. После этого московски послы и польск1е пгаеы съезжались несколько разъ для перегоеоровъ, но дело яе подвигалось впередъ. Король Си-гизмундъ письменно заявидъ о своемъ не-удовольствш Московской Боярской Думе, которая, BCJrfyjcT?ie этого, въ конц,е февраля 1611 г., отправила Ш-у и кн. Горчакову решительную грамату о сдаче Смоленска. «Вамъ бы, господа, — писали бояре,—однолично всякое упрямство от-ставя, общего нашего совету и граматъ не ослушатися, и крестъ государю королевичу Владиславу Жигимонтовичу цйло-вати и Литовскихъ-бы людей, по договору, въ городъ пустити, чтобъ вамъ темъ своимъ упрямствомъ корозгевскаго величества на болыщй гневъ не воздвигнут« и на себя конечнаго раззорешя де навести». Ш—а бояре упрекнули, что онъ «такъ затверд^лъ», что не хочетъ видеть «государсяаго добра», т. - е. доброты Сигизмуида. Однако, л эта грамата не поколебала ЕЛеина. 15-го марта 1611 г. были предложены Сигизмупдомъ следующая статьи о сдаче ему Смоленска: 1) страже у город скихъ воротъ быть пополамъ королевской и городской, однимъ ключаььъ быть у воеводы, а другшгь у начальника польскаго отряда; 2) король обещаетъ не мстить гражданамъ за ихъ сопротивление и «грубости» и безъ вины никого не ссылать; 3} когда смольняне принесутъ повинную и исполнять все требуемое, тогда король сниыетъ осаду, и городъ останется за московскими государетвоюъ впредь до дальней шаг о разсуждешя; 4) емольняне, передавшееся прежде королю, не подчинены суду городскому, но ведаются поль-I скимъ начальствомъ; 5) смольняне обязаны заплатить королю все военные убытки, причиненные Сму долгимъ ихъ со-противлешемъ. Смольняне приняли эти условхя съ некоторыми, изменешями; они желали, чтобы воротные ключи были только у смоленскаго воеводы, чтобы Смоленскъ и весь смоленскШ уЪздъ остались за Московекишъ государствомъ; чтобы какъ скоро они поц-кнуютъ крестъ Владиславу, король отступилъ отъ ихъ города, очистидъ весь уЬздъ, и потомъ, когда онъ пойдетъ въ Литву со встать войскомъ, они впусгятъ къ себе его отрядъ сполна; смольняне отказались платить за убытки, отговариваясь своею бедностью, к обещали только поднести дары королю. Пока тянулись переговоры, пришла весть о движении первато областного ополчемя, подъ предводительствомъ Пр. Петр. Ляпунова, къ Москве и о сожже-нш ея поляками. Mockobckie иослы недоумевали; «Кто мы теперь, отъ кого послы—не зн&енъ; кто насъ отпускалъ, гЬ, какъ вы говорите, умышляю-гь противное нашему посольству. И съ Смоленскою. теперь не знаемъ что делать: потому что если смольняне узнаютъ, что королевств люди, которыхъ москвичи впустили къ себе, Москву выжгли, то побоятся, чтобъ и съ ними того же не случилось, когда они впустятъ къ себЬ королевскихъ людей». За свое упорство послы были въ половине апреля отвезены