* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

хомяковъ. 403 ва землю разнится отъ права помещиков* «лишь степенью»,а не характеромъ,н «подчиненностью другому началу — общине». Въ 1849 г. пъ письме Кошелеву X. подробнее останавливается на сельской общине. «Общцна, говорится здесь, есть одно уцелевшее гражданское учреждение всей русской исторш. Отними его, не останется нпчего; пзъ его же развиия можетъ развиться целый граждански Mip*>. Раз-сматривая далее две формы сельсваго быта: сосредоточен ie позем ел ьнаго владЬтя въ немногих* рукахъ (Англия) и безкопечное дроблен1е собственности (Францш), овъ указывает*, что въ первой конку ренщя, безземелье большинства и антагонизм* капитала и труда доводят* язву пролета-piaicTBa до безчеловечной и непременно разрушительной крайности, а во второй, где нищета получается лишь въ городахъ, а не въ селах*, достигается полная разъединенность, а съ нею и полное оскудете нравственных* начал*. Община дает* возможность избегнуть и тех*, и других* гибельных* поеледетвщ. X. надеется не только на успешное развит крестьянской общины, но указывает* и на зачатки промышленной общины и предсказывает*, что со временомъ и выспие классы руо-скаго общества «сросгутся» съ общиною. Основных* началъ славянофильства X. коснулся около того же времени (1849 г.) в* статье <По поводу Гумбольдта», въ которой онъ, отмечая несоглас1е Гумбольдта с* гегелевским* ученгемъ о необходимости, говоритъ объ общей несостоятельности системы Гегеля, а затемъ переходвтъ къ вопросу о противоположности началъ Востока и Запада. Наша эпоха, говорит* онъ здесь, одна изъ та-кихъ, «в* которыхъ развитее духовныхъ начал*, правившпхъ прошедшею истор1вю, окончено; уловки ихъ истощены, и неподкупная логика историческая произноситъ над* ними свой приговор*». Запад* сам* въ нынешнем* состоянin своем* ощущает* загадку, которую понять «можем* только мы, воспитанные иным* духовным* пача-ломъ>. <Истор1Я призывает* Pocciio стать впереди всемгрнаго просвещен!«; она дает* ей на это право за несторовность и полноту ея началъ, а право, данное ECTopiera народу, есть обязанность, налагаемая на каждаго изъ его членов* > — такова заключительная мысль »той статьи. Начиная съ 1S48 г. j X. до самого конца царствования импера-j тора Николая I сравнительно мало писалъ и еще меньше того печатал*, что I вполне объясняется цензурными стёсне-шями этого времени. Онъ живо интересовался въ это время вопросом* о раскольниках*. Бъ 1850 г. И. С. Аксаков* убеждал* Хомякова написать по-славянски возражение на Выгорещие ответы, но тот*, по словам* Аксакова, «вовсе не кстати задобросовестился>; тем* не менее онъ брад* на изучение раскольничьи книги, ответы HoMopcKIe и дру-пя рукописи. Изъ словъ Погодина мы знаемъ, что X «на всякой Святой неделе не упускалъ случая спорить с* раскольниками на паперти Успенскаго собора». Замечательно однако, что въ изданных* сочинен1яхъ Хомякова нетъ спещ-ально относящихся къ расколу, если не считать двух* небольших* речей, произнесенных* въ последюй годъ жвзяи въ Обществе любителей Россшской словесности. Въ последней изъ нихъ есть очень характеристическая фраза: «Намъ нечего стыдиться нашего раскола.., онъ всетаки достоин* великаго народа и ыогъ бы внушить почтеше иноземцу, но — онъ далеко не обипмаетъ всего богатства Русской мысли». Отношеше Хомякова къ славянскому вопросу нашло въ это время себе выраженте въ «Сербской песне» (1649) и въ стихотворенш: «Не гордис ь перед* Белградом*, Прага, чешскихъ стран* глава!» (1852). Что слова: «все велики, все свободны» не были лишь фразой у Хомякова, показывает* его проектъ решен1я польскаго вопроса, изложенный имъ въ письме къ А. 0. Смирновой. X. предлагал* предоставить дело решешю народа и для этого устроить добросовестную подачу голосов* на польском*, литовском*, галпц-ко-русскомъ языкахъ безъ всяких* мани-фестащй, съ темъ, чтобы каждый изъ жителей Польши мог* высказаться, желаетъ ля онъ приписаться къ новой Польше или къ соседней державе,или войти въ состав* особой общины. Въ конце 3 851 г. написана Хомяковым* статья «Аристотель и асем1ряая выставка», где занесенная въ Рошю западная наука сравнивается съ Аристотелем*, который былъ светильником* въ тьме средневековья, а къ началу новаго времени оказался умственным* игом*, котораго падете было тор- 26*