* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ХЕРАСКОВЪ. 309 ХераСЕОВЪ, Жихаилъ Матвтьевичъ, род. 25 октября 1733 г. въ г. Переяславл'Ь, гдй отедъ ого, Матвей Андреева чъ Хе-расковъ, былъ комендантомъ крепости, ум. 27 сентября 1807 г. Отедъ Хераековъ про-исходилъ взъ знатной Валашской фамплш Хереско и при Петре Великомъ переселился въРошю (въ 1712 г.) съ своей сестрой княгиней Кавтакузенъ. Петръ I пожал овалъ имъ 5.000 душъ въ Мало россш. Вероятно, Матвей Андрееапчъ особенными способностями не отличался, такъ какъ императоръ къ себе его не приблйзилъ, хотя Хераековъ и былъ у в его на виду. М. А-Хераековъ былъ машромъ Кавалер гад ска го полка ? умеръ въ 1784 г. О матери Хераскова, Анне Данилова^, рожденной княжий Друдкой-Соколинской, известно только, что она была замечательной красавицей. Ее, между прочимъ, воспеть по-слгЬ ея смерти знаменитый Сумарокова Черезъ годъ после смерти мужа она 10 ноября 1735 г. вышла замужъ за кн. Никиту Юрьевича Трубецкого. Отъ пер-ваго брака у нея осталось три сына, изъ которыхъ Мнхаилъ Матвеевича былъ самый младшш. Такимъ образомъ родного отца онъ совсемъ по зналъ и съ иежнаго возраста оказался почти въ чужой семье. Н.Ю. Трубецкой во время своей женитьбы проживалъ въ г. Изюме, на Украйне, где съ 1736 г. исправлялъ должность ге-нералъ-крлгсъ-коммисеара. Говорятъ, къ обязанностямъ своимъ Тру бедкой относился недобросооЪстно, но Минихъ покро-вптельствовалъ ему «за красоту его жены », въ чемъ впоследствш на суде самъ сознавался и уирекалъ себя. Такимъ образомъ нравствоиная атмосфера, которой дышалъ въ детстве X., была самая неблагопр1ят-ная. Впрочемъ, съ другой стороны бракъ матори съ кн. Трубецкимъ имелъ для него R хорош 1Я послед СТВ1Я. Кн. Тру бедкой ж.илъ въ глухой провинцш сравнительно недолго: въ сентябре 1740 г. онъ былъ назначенъ въ Петербургъ генералъ-иро-куроромъ, и X. семилетни м ъ ребенкомъ оказался къ средоточии тогдашней русской образованности. Блестящая связи кн. Трубецкого совершенно изменили обстановку, въ которой X. росъ на родпн'Ь. Вотчимъ его, находясь къ родстве со многими аристократическими фамил1ями,аринадлежалъ къ тогдашней интеллигенцш, у которой уже не трудно подметить некоторые за- ! родыши литературнаго понимания. Стихотворцы того времени постоянно вращались въ кругу этихъ русскнхъ меденатовъ, вдохновлялись вхъ деяшями, имъ подносили свои произведения. Вероятно, и въ доме вотчима встрйчалъ X. тогдашннхъ служителей Аполлона; по крайней мере известно, что Сумароковъ воспелъ его мать. Такииъ образомъ уже съ детства X. могъ заинтересоваться литературой, которой впоследствш ? посвятилъ себя. Въ конце 1743 г., 10 летъ отъ роду, X. былъ от-данъ въ Шляхетный кадетсюй корпусъ, получнвппй въэтомъ году назваше «Сухо-путнаго>. Въ основу лоеппташя этого за-мйчательнаго учебнаго заведешя было положено очень мудрое правило не мешать детской натура развиваться самостоятельно. Военными экзерцищями занимали кадетъ только одинъ день въ неделю; такимъ образомъ «военнаго» въ корпусе было немного, только форма да назваше. Руководясь словами именного указа, дан-наго Сенату при учреждении корпуса: «понеже не каждаго человека природа къ одному воинскому склонна», учителя въ послйднемъ классЪ корпуса занимались съ кадетами лишь гЬмп науками, къ ко-торымъ каждый изъ нихъ оказывалъ бо-лйе склонности нъ младшихъ классахъ. Склонность эта определялась сов'бтомъ педагоговъ очень осторожно. Не мудрено, что при такихъ порядкахъ корпусъ вы-пускалъ людей не обезлаченкыхъ, а съ известными вкусами и интересами; если успехи въ наукахъ иногда были и не блестящи, за то люди даровитые могли безпрепятственно развить свои способности. Въ корпус^ процветала и любовь къ словесности, къ средй кадетъ существовало даже лнтературно-драматическоо общество. Такнмъ образомъ корпусъ, въ особенности подъ вл1яшемъ деятельности Сумарокова, былъ средою самою благо-пр!ятною для юноши съ писательскими наклонностями. Такимъ юношей и былъ X. Учился X. въ корпусе посредственно: въ графе—«изъявление пзученнаго и упо-ваемой впредь надежды»—замечено подъ его фамстл1ей: «пмйетъ посредственное понятие». По словамъ жены Хераскова, его «до двадцати двухъ летъ считали чело-вЬкомъ простенькамъ, ни къ чему большому не способнымъ». Однако уже въ корпусе X. взялся за перо и, вдохновляемый