* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

184 ФОНВИЗИНЪ. iaire могло относиться къ другому ело- j варному труду: Le grand vocabulaire fran- ' cois, contenant 1° l'explication de chaque: mot considere dans ses diverses acceptions grammaticales propres, figurees, synonymes j et relatives; 2° les loix de l'orthographie, ; celle de la prosodie etc. Par une societe ; de gens de lettres (Paris, 1767—1774 г.). I Сотрудникомъ Фонвизина былъ, в^роятво, ? 1оакимъ Евеимовзчъ Даниловскхй, издав- j mi? впоследствш переводъ французской j грамматики Ресто (Спб. 1812). j Въ 1771 г. А. П. Сумароковъ въ По- \ слесловш къ своему «Дпмитрш Само- ¦ звавцу» жаловался на то, что въ драма- ' тической литературе «ввелся новый и пакостный родъ слезныхъ комедш»; эти комедш «вползли уже въ Москву, не смея появиться въ Петербурге, нашли всенародную похвалу ? рукоплескание». Александръ Петровичъ напрасно уте~ шалъ себя, предполагая, что петербургская сцена остается верною строго-клас-сическимъ предатямъ. Слезныя комедш имели одинаковый успехъ и въ МоскЕе, и въ Петербурге. Еще въ 1765 г. знакомый намъ соперникъ Фонвизина В. И. Лукпнъ въ предисловии къ пьесе: «Мотъ любовш исправленный» говорилъ о лю-бптеляхъ «жалостныхъ комед1й», объ успехе пьесъ Детуша (Destouches) и Ни-вель де-ла-Шоссе (Nivelle de la Chaussee). «Одна и весьма малая часть партера лго-битъ характерный^ жалостпыя и благородными мыслями наполненная, а другая, и главная, веселия комедш. Вкусъ пер-выхъ съ того времени утвердился, какъ они увидели де-Тушевы и Шоссе вы комедш». ,0 покровителе Лукина Ив. П. Елагине сохранилось взвеспе, что онъ перевелъ «почти все драматическая сочинения Детуша». Вместе съ переводами жалостныхъ комед1й стали появляться и оригпнальныя произведения этого рода. Къ слезным ъ комедгямъ принадлежишь, по литературному характеру, ? «Недоросль» Фонвизина. По верному замечашю кн. Вяземскаго, въ еодержаннг комедш «Недоросль» и въ лице Простаковой «скрываются все лютыя страсти, нужныя для соображен1й трагическихъ: разумеется, что трагед1я будетъ не по греческой или по французской классической выкройке, но не менёе того развязка можетъ быть трагическая»; впрочемъ и въ данной Фонвизинымъ развязке Недоросля, въ этомъ крике отчаяв1я, вырвавшемся изъ сердца Простаковой: «Нетъ у меня сына!», есть несомненный трагизмъ. Bio-графъ и критикъ Фонвизина находнтъ въ «Недоросле» одиеъ недостатокъ: «не-достатокъ пзобретен1я и неподвижность собъшя. Изъ сорока явлетй, въ числе коихъ несколько довольно длинныхъ, едвали найдется во всей драме треть, и то короткихъ, входящпхъ въ составъ са-маго действия и развивающихся изъ него, какъ пзъ драматическаго клубка». Но эти недостатки въ построено драмы оставались незаметными и ничтожными для со-временниковъ Фонвизина: они забывали о разматнванш драматическаго клубка, когда передъ пими развертывалась поразительная картина «злонравия», выросшая на почве крепостныхъ отношений,— картина дикаго произвола, одинаково гибельная для господъ и рабовъ. Недоросль, по словамъ Фонвизина, вмелъ «полный успехъ» (Письмо къ Медоксу). Въ « Драматическомъ словаре» отмечено, что при первомъ представлении Недоросля «несравненно театръ былъ наполненъ и публика апплодировала niecy метангемъ кошельковъ» (подарковъ артпетамъ). Заслуживавшая «квимаше отъ публики» и «принятая съ отмйннымъ удовольелчпезиъ отъ вейхъ» комедия «почасту на санкт-петербургском ъ ? московскомъ театрахъ была представляема». Сохранилось предание, что Потемкннъ «выходя изъ театра и увидевъ сочинителя, съ обыкновен-нымъ своимъ простореч1еыъ сказалъ ему шутя: «Умрн теперь, Денисъ, или хоть больше ничего ужъ не пиши: имя твое беземертно будетъ по этой одной niece» (Словарь м. Евгешя). Въ мрачния картины <злонрав1я» и порока драматурги стараго времени вводили, обыкновенно, несколько светлыхъ образовъ, олицетворявшихъ добро и правду. Эти добродетельныя лица редко увеличиваюсь художественное достоинство комедии, но они важны для озна-комлетя съ взглядами и симпат1ями дра-матурговъ. Въ «Недоросле» главнымъ представителемъ воззрешй автора высту-паетъ Стародумъ, умоначертате котораго указываетъ отчасти его именемъ: «отецъ мой воспиталъ меня по тогдашнему,— говорптъ Стародумъ. — Служилъ онъ