* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

СТАНКЕВИЧЪ. 325 объяснителемъ. Природа бала поглощена имъ и въ немъ же воскресала для новаго, разумнаго и одухотворенааго существова-BI3. Кайъ удовлетворялось высокое нравственное чувство сознашемъ, что право на такую роль во вселенной не давалось человеку но наследству, какъ дйгШе, утвержденное даввямъ влад1шемъ! Ч-Ьмъ св'Ьг-л'Ье отражался въ немъ самомъ вечный духъ, всеобщая идея, тЪмъ полнее ноаа-малъ онъ ея дрвсутсше во эсбхъ другихъ сферахъ жизни. На концй всего воззрйтя стояли нравственный обязанности, ? одна изъ необходиагЬзшихъ обязанностей—высвобождать- Въ oeoi самомъ божественную часть шроэой идеи отъ всего случайнаго, нечастаго и ложнаго, для того, чтобъ им^ть право на блаженство дййствительиго существования ». Этй-то нравственный обязанности BMicrfe СЬ <СТрОГЙМЪ ПОНЕМаН10НЪ чедов-? ческа го празвав1я» сближала друзей и въ ихъ личной жизни: между нйми не было тайаъ; характеръ, житейшя отно-шаж1я, поступокъ определялась и подводились подъ свою категорш, в врабатывался свой кодексъ морали. «Я предъ вами открыть», говаривалъ С. блажайшаиъ друзьямь, и действительно переписка друзей свадйтельствуетъ о полной искренности и чрезвычайное дов%рш другъ къ другу. Самййъ Надеждянымъ, возбудившамъ вс! эти интересы въ кружка, друзья, да и все тогдашнее студенчество было совсЬмъ очаровано, но очарование это длилось не долго. Константинъ Акоаковъ, отмЪчая впбча/гл&-???, произведенное Надеждинъшъ я его блестящими вдировизацишя, въ которыхъ университетское юношество ловило «воздухъ мысли», удостоверяете. вмйсгЬ съ гЬмъ, что «молодое поколете, оъ жадностью я благодарностью обратившееся къ Надеж-дину> скоро увидало, что ошиблось въ своихъ увлечешяхъ». Надежд аяъ—бого-сдовъ, иоториаъ, археологъ, критйкъ, фа-лософъ, reo графъ, в з следователь раскола, стихотюрвцъ, новеллистъ и т. д.—не могъ удовлетворять серьезнымъ требован шить юношей, которые быстро заметали «сухость его словъ ? собственное безучастие къ предмету». Но если юношество разочаровалось въ НадеждянЪ, то очаронан1е наукой продолжалось, к изъ-за этой-то науки студенты продолжали даже посещать лекцш Надежджна, хотя и слушали его безъ прежняго увлечензя. Но въ конц'6 концовъ •добрались и до источника истины—Шеллинга, откуда яочерпалъ свои св$д1шя и самъ Надеждавъ. Первый принялся за чтение Шеллинга, конечно. С. «Съ Ключниковымъ», плпгетъ онъ, «мы чкта-: емъ одинъ разъ въ недЪлю Шеллинга: это npieitx самый умеренны!. Мы хотямъ непременно вполя'Ь понять его».,, Однако кром'Ё наслаждения л иоучешя, черпаем аго ивъ философ 1И, С. искалъ въ лей опоры а своему ? ел шовному чувству, не покидавшему его въ иродолжете всей его жизни. «...Я ноговорилъ несколько ? редкие», пашетъ С-чъ? «говорилъ въ общемъ смьшгк.. и укрепился, и просв^тл-Ьдъ. О, другъ woa! Безъ нея н&тъ человека! Какой cBITb восходить для души, примиряюще вся съ Божествомъ но средством* благихъ устоевъ релoriel Воя природа обновляется; тяжелые нравственные вопросы, не разрешенные для ума, рЪшаятся безъ малМпгей борьбы; жязнь снова одевается въ радужны я ткани, становится прекрасною и высокою!» (Къ Неверову, отъ 18 апреля 1834 г.). Между тЬиъ основная мысль круга, цен-тромъ кото par о былъ С., росла виЪсгЬ съ лзачнымъ развит^енъ посл-Ьдняго и Biril·· OTI въ жизнью. Во второй DOJOBHHI трид-цатыхъ годовъ доатячески-вооторженный ндеализмъи пангеизмъ Щелданга вытесняется суровой системой Гегелевокаго м1рошшн-машя. Увлечен le Гегелеиъ въ кружкЪ было полное. «Bei йичтожн'Ьйнпя брошюры, выходивши въ Берлин! и другихъ губерн-скяхъи уйздныхъ городахъ немецкой фило-соф1и,гд? только упомвдалось о Гегел-6,—пи-шетъ Герце нъ—выписывались,зачитывались до дыръ, до нятенъ, до цадешя листовъ въ несколько дней... Требовали безусловнаго принятая феиоменологш и логики Гегеля. Толковали же о нихъ безпреетанно; нЬтъ параграфа во во'Ьхъ трехъ частяхъ Гегелевской логики, въ двухъ его эстетики, ЭНЦИНЛОЛед1и и пр., который бы ни былъ взять отчаян ныли, спорами нйсколькихъ ночей. Лщя, любившее другъ друга, рао-ходились на ц'Ьлыя недели, не соглаоив-шись въ онредйленш «перехватывающаго духа», принимая за обиды мн1шя объ «абсолютной личности» а о ея «по себ'Ь быт!И». Въ кружк$ создался въ эту эпоху даже свой собственный д1алектъ. Но ря-домъ съ испорчбнньшъ языкоиъ шла и другая ошибка, но уже гораздо круив*Ш.