* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

РОСГГОПЧИНЪ. 255 Однако Ростопчинъ, попрежнему пользуясь расположешемъ Государя, начинала уже тяготиться службою. Онъ чувствовалъ себя не вполне приспособленным! къ придворной атмосфере, значительно усложнившейся въ последше годы царствования Павла I, где все должны были быть всегда на-чеку и где нельзя было не иметь враговъ. „На меня косо смотрятъ въ публике,—писалъ Ростопчинъ своему другу въ Лондонъ,— полагая, что я пользуюсь довер1емъ Государя, котораго не любятъ. Maorie министры подозревают! меня въ приверженности къ демократическим! началаыъ, потому что я былъ близонъ съ графомъ Ку-тайсовымъ, находящимся подъ влтв^емъ француженки Шевалье, мужъ которой слывет! ярымъ якобинцемъ. Я убежденъ, что Императрица и Наследникъ терпеть меня не могутъ..." „Я ненавижу происки,—писалъ онъ въ другом! письме; если бы даже я хотелъ ими заняться, то мой характеръ и моя наружность представляют! къ тому неодолимое пренятсте... Я *не обнаруживаю самой слабой человеческой струны,— именно корыстолюбия. Я ничего не проеилъ для себя и не буду просить. Это знаютъ и это-то не нравится..." Ростопчинъ, действительно, выделялся среди другихъ при-дворныхъ Павла I еврею щепетильностью относительно личныхъ просьбъ, Импера-торъ самъ никогда не забывалъ своего любимца и, помимо безпрестанныхъ служебных! наградъ, знаковъ отлива и поместья, пожалованнаго во время коронащи, пода-рилъ Ростопчину въ разное время более 3.000 душъ крестьянъ въ Орловской и Воронежской губершяхъ и, кроме того, особо 33.000 дееятинъ земли въ последней губернш. Въ апреле 1799 года онъ даже лредложилъ своему фавориту княжескш. ти-тулъ, но Р. предпочел! отказаться отъ этой новой милости, упросивъ Государя, вместо того, произвести его старика-отца въ чивъ действительного статскаго советника и наградить его орденомъ св. Анны 1-й стенени. Въ рескрипте Павла I по этому поводу говорилось: дЗа верность и преданность нашего действительная тай-наго советника графа Ростопчина и въ звакъ нашего къ нему благоволения, все-милостивейше жаяуемъ отца его, отставного маюра Ростопчина, въ наши действительные статсше советники, увольняя его отъ вейхъ делъ". Кроме того, самъ Ро- стопчинъ былъ награжденъ следующими иностранными орденами: Французскнмъ — св. Лазаря, Неаполитаясиимъ—св. Ферди нанда, Баварским! — св. Губерта и Оар-динсками: св. МавриБ1я и Аннонщады, (последней орденъ давался весьма немногимъ и считался весьма важны мъ). Накокецъ, 14-го марта 1800 г. онъ былъ назначенъ членомъ Совета Императора. Но, несмотря на все эти почести, Ростопчинъ все более и бол?е тяготился своей службой при Павле I. Его, прежде довольно близкая отношения къ кяязю Безбородку испортились, когда последшй, во время размолвки Ростопчина съ Павломъ I, выказалъ по отношению къ первому холодность и этимъ воз-становилъ его противъ себя. Но, разойдясь съ Безбородкомъ, Р. долженъ былъ почувствовать себя почти одиноки мъ среди толпы придворныхъ Павла. Это чувство одиночества еще более усилилось, когда при дворе стало возрастать вл!ян1е графа Палена, назначенная на пость Петербургскаго воен-наго губернатора. Последшй постарался поссорить Ростопчина съ графомъ Кутай-совымъ и безъ труда добился этого. Въ то же время, съ усадетемъ Палена, влщ-ше Ростопчина на Императора начало заметно падать, чего онъ также не могъ не заметить. Все это должно было дей-? ствовать на Ростопчина, а те интриги, жертвой которых! онъ вскоре сталь и когорыя постоянно заставляли его самого быть настороже, еще более ухудшили его положение. Онъ началъ въ это время жаловаться на свою участь: „Труды мои напрасны. Я ни на что не годенъ и только убиваюсь, глядя на то, что делается и чему воспрепятствовать я не могу". Ему приходилось въ это время тщательно обдумывать каждый свой шагъ и малейпий поступокъ, чтобы не дать случайно оружзя противъ себя въ руки врагаыъ и тайнымъ зависткикамъ. Но борьба все-таки оказалась для него не по силамъ. Собствен-пыми руками Ростопчину пришлось подписать, въ начале аар-Ьля 1S0O года, отставку своего друга, Лондонскаго посла графа С. Р. Воронцова. Пересылая ему этотъ рескриптъ, онъ прлсовокудлялъ въ записке, написанной шифромъ, къ которому онъ все чаще долженъ былъ въ это время прибегать s въ своей личной переписке: „Видите, что мне приходится подписывать, и могу ли я оставаться. Если съ вами такъ поступаютъ,