* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

240 РОСТОПЧННЪ. место, какъ Принцъ Вюртембергсый полу-чнлъ желчную лихорадку и, пробол'Ьвъ несколько дней, скон чался- Ростопчинъ, такамъ образомъ, и на этотъ разъ остался не при чемъ: его продолвгалъ преследовать какой-то рокъ; несмотря на все его старашд й на все обнаруживаемое имъ усердге, онъ испытывалъ лишь невзгоды. По смерти Принца онъ хотблъ тотчасъ же вернуться, но еще не успелъ получить разрешение на отъездъ, накъ и самъ за-болелъ лихорадкою, — къ счаст1ю въ легкой форме. Поневоле ему пришлось остаться некоторое время въ Яссахъ. Здесь его и за сталъ графъ А. Н. Самойловъ, назначенный тогда уполномоченнымъ со стороны Росой для присутствия на Ясской конференции. Самойловъ, зная немного Ростопчина по Петербургу, пригла-силъ его къ себе въ сотрудники; прибыв-ппй вследъ за нимъ графъ А. A. Безбородко вполне одобрилъ этотъ выборъ и нору-чилъ Ростопчину составлете журнала и ведете протокол овъ конференции. Работы этой конференцш прекратились быстрее, чемъ можно было ожидать, благодаря тому, что Безбородко снялъ съ обсуждения во-просъ о кон трибу щи, такъ сильно волновавшей Турецкихъ делегата въ, и Ростопчина хогёли сперва отправить съ бумагами въ Варшаву, но, благодаря вмешательству самого Безбородка, въ Варшаву былъ отправленъ другой курьеръ. а Ростопчину поручили, три дня спустя по заключеши мира, ехать немедленно въ Петербурга и представить Императрице Екатерине ? три последше протокола конференцш. Кроме того, въ письме, приложенномъ граф омъ Б езборо дкомъ къ протоко ламъ, сообщалось, что посланецъ является въ то же время и составителемъ эгихъ прого-коловъ. Яссклй миръ состоялся 29-го декабря 1791 г., а 14-го февраля 1792 г., по ' пр!езде въ Петербургъ, Р- получилъ уже звагае каыеръ-юнкера „въ ранге бригадира" (т.-е., ? класса). Такимъ образомъ исполнилась давнишняя мечта Ростопчина. По возвращена и изъ Яссъ Ростопчинъ дважды болелъ возвратными приступами лихорадки. Благодаря расположению графа Безбородка, который несколько разъ лисалъ о немъ Екатерине II, Р. былъ назначень состоять при посольстве графа Самойлова, но посольство это постоянно откладывалось ? въ конце концов1* совершенно не Состоялось. За то ему удалось сблизить« съ графомъ С. П. Румянцовымъ и даже ; добиться, въ апреле 1793 г., назначения I состоять при немъ. Оближете съ Ру-I мянцовымъ приблизило Ростопчина и ко ? Двору, Но первые шаги его ва этомъ но-! вомъ поприщ^» не были особенно удачны. Онъ попытался-бшо заслужить расположение Императрицы, передразнивая при ней некоторыхъ придворныхъ, сочиняя пословицы й т. п.,—слОвомъ, взявшиеь за роль вридворнаго шута; Екатерина охотно ' забавлялась шутками Р., которому особенно удавалось подражать манерамъ и голосу одного немецкаго проповедника, но дальше смеха ея расположение къ Ростопчину не шло, и онъ такъ и остался въ ея глазахъ „су масшедшимъ ведькой",какъ она сама его назвала. Насмешливо относились къ Р. л придворные круги, и онъ самъ вскоре долженъ былъ почувствовать, что сталъ !не на верный путь, чтобы добиться рас-положетя Государыни. Но, помимо чисто практических/*, соображенш о ненадежности избраннаго имъ пути, у Ростопчина смутно проскальзывало сознание и о непристойности такимъ снособомъ добиваться карьеры. Въ одномъ изъ своихъ писемъ къ графу Воронцову онъ прямо заявлялъ, что боится „известности, заслуженной ре-месломъ комедганта", и спрашнвадъ у него дружескаго совета по этому поводу. Не успевъ ничего достигнуть при Дворе Императрицы, Ростопчинъ не уяалъ, однако, духомъ и попытался скова испытать свои способности,—на этотъ разъ при такъ называемомъ ыаломъ дворе Великаго Князя Павла Петровича, къ которому онъ былъ прикомандировапъ на дежурства съ середины 1793 года. Это новое назаачен1е, которому суждено было сыграть такую важную роль въ жизни Ростопчина и которому онъ, въ сущности, былъ обязанъ всей своей дальнейшей карьерой, открывало передъ нимъ съ одной стороны бога-Тыя перспективы войти въ дов?р1е Наследника престола и заслужить его располо-жеше, а съ другой стороны заключало въ себе немало и непр!ятнаго. Гагчннскш дворецъ, въ которомъ постоянно жалъ въ то время Великан Князь со своей семьей, представлял ъ особый, странный и необычный для всякаго посторопняго М1ръ. Не находивппй более серьезнаго дела, Велика Князь Павелъ Петровичъ занимался по це-