* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ПУШКИНЪ. 295 кн. П. Вязенскаго,—что все вещественное въ uip'b и въ жизни, а особенно впечат-жЪтя, ощущения, — все это только кажущееся, воображаемое, все мнимое: «мнимая жизвь, мнимая радость, мнимое страдаше»; это учеше, очевидно, должно было понравиться такому человеку, какъ П., и еще сильнее поддерживать его врожденную и рано развившуюся склонность къ театру. Не даромъ, по общему свидетельству, П. былъ актеръ р-Ьдкаго даровашя. Кн. П. Вяз ем с юй даетъ намъ ыёткую характеристику его сценическаго таланта: «на теат-ральвыхъ «одмосткахъ былъ онъ, какъ въ комяатб, какъ дома. Вообще онъ не легко смущался ? никогда не рисовался. Публика для него не существовала. Оаъ игралъ роль свою, какъ чувствовалъ, и какъ пони-малъ ее. и всегда чувствовалъ и нощь малъ ее верно, выражался непринужденно. Игра въ лице его была мимическая и вне сцены». П., какъ и следовало ожидать, цредпочиталъ Французская пьесы. Еще въ 1821 г., за четыре года до смерти, онъ игралъ «Crispin rival de son maitre», и вотъ что говорить объ его игре Дматр1евъ: «Пушкинъ былъ натураленъ и просгъ, но эта простота равнялась искусству». С. Т, Акса-ковъ менее сочувственно относился къ П., какъ къ актеру, обвиняя его въ излишней самобытности, въ недостаточномъ следовании традицш (Воспомпнав1я, стр. 70). Въ этомъ отзыве мы видимъ еще одно свидетельство въ пользу личности А. М. Изъ частныхъ сденъ, на которыхъ подвизался П., наиболее озвёстная—театръ С. С. Апраксина, знакомаго всей Москве хлебосола. Здесь П. ве только игралъ самъ, но, вместе съ ?. ?. Кокошкинымъ, былъ режпс-серомъ-устроителемъ, при чемъзар/Ьдывалъ Французской стеной. Не довольствуясь игрой ? режиссер ствоаъ, П. пробовалъ переводить драматпческзя сочинения, и два изъ нихъ поставилъ на сцене. Такъ, въ 1810 г. былп имъ напечатаны: «Смерть Ипполита» (Отрывокъ лзъ новаго перевода Расп но вой «Федры»)—«Вестя. Европы» 1810 г., ч.Ы JNs 9, май, стр. 120—123. Переводъ этотъ подпссанъ только буквами «А. П.», но сравнение его съдругимъ оереводомъ изъ Расина, подписаннымъ «А. М. Пушкинъ», а такжб свидетельство совремевниковъ, что А. М. переводилъ «Федру», не оставляютъ сомпешя въ томъ, что переводъ принадлежим именно ему. Другой отрывокъ—«Сонь ГаФалш» (отрывокъ изъ Расоновой ГаФа-лш)—«Вестн. Европы» 1810г.,ч.Ы JM П, шнь,стр.201—204.Оба перевода не лишены некото рыхъ достоинствъ и читаются легко. Въ томъ же 1810 году онъ поставилъ на сцене свой переводъ Мольерова «Тартюфа», подъ назвашемъ «Ханжеевь»; переводъ этотъ былъ напечатанъ въ Москве въ 1809 году въ типограФШ у O. Любхя, подъ за-глав1емъ: «Ханжеевъ, или лицемеръ, коме-д1я Мольера, въ пятп действ^яхъ, въ стихахъ. Вольный переводъ». Пьеса не была встречена сочувственно: доброжелательный къ П—у кв. П. ВяземскШ прямо говорить, что переводъ былъ «плоховатъ», а неизвестный критикъ въ «Вестнике Европы» (1810, ноябрь, ч. LIV, стр. 71—73, JNs 21) замечаетъ: «половина комедг'а переведена стихами, а другая половина самою дурною прозой»; правда, издатели журнала прибавляют^, въ примечанш къ критике, что они «не арннпмаготъ никакого участия вь мненш г-на сочинителя». Остряки-приятели П. наградила автора насмешливыми стихами, которые намъ сохраналъ кн. П. ВяземекШ. Неудача эта не помешала П. въ 1816 г. перевести «Игрока» Реньяра, которым, с.тарашями А. И. Тургенева и кн. П. Вяземскаго, былъ поставленъ на сцене 30-го апреля 1817 г. Объ этоиъ переводе (напечатанъ онъ не былъ) кн. П.А. Вязем-скзй отзывается сочувственно. Перевести игриваго, неглубокаго Реньяра было для П. гораздо болёе легкой ? благодарной задачей, чемъ перевестп «Тартюфа». Кроме этихъ пере во до вь, П. написалъ въ 1814 г. прологъ въ стпхахъ: «Храмъ Безсмерт1я». Прологъ этотъ былъ поставленъ на боль-шомъ торжестве, устроеяномъвъ Москве, въ доме Полторацкаго, по случаю взятия Парижа. Аллегоричесый прологъ этотъ—произведете напыщенное и банальное, насколько можно судоть по пзданнымъ отрывкамъ, но наппсанъ довольно гладко. По поводу этого пролога Карамзпнъ, въ одномь изъ своихъ писемъ къ Дмитриеву, говорить о П.: «Онъ скромный стпхотворецъ и позво-лплъ нашему киязю Вяземскому марать безъ милосерд!я его прологъ: вышло, что ты читала, не хорошее, но сносное». Переводческая деятельность П. (повидимому, до появлешя «Игрока») была шуточно оценена къ «Парнасскомъ Адресъ-Календаре» ?. ?. Воейкова: «A.M. Пушкинъ служить при нагрузке Распповыхъ и Mo-