* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ПУШКИНЪ. 289 оюгрйФ1Я поэта, написанная Анненковьшъ, а работы А. Н. Пыппна, — вотъ главнейгше иоменты въ истор in «изучеп1Я» Пушкина до 1880 года. Анненковъ далъ въ своемъ ценвомъ изследованш характеристику политическая, умствеенаго и нравственнаго состояния общества. Пыпинъ въ первыхъ своихъ статьяхъ о Пушкине колеблется между йсторйческимъ отношевшчъ къ Пушки ну и между взглядами отрицательной критики. Дальнейшее труды этого ученаго, доходящее до нашихъ дней,обнаруживают въ авторе постепенно растущее уважеше къ поэзш Пушкина. Открьпче памятника въ Москве въ 1880 г. было великимъ празд-нвкомъ русской литературы и русской исторической науки. Главную роль играли ва немъ писатели: великаго учителя поминали его уже седые ученики, — правда, далеко разошедшзеся въ разныя стороны, по дружно собравппеся на праздникъ къ поднож1Ю его памятника. Рядомъ съ именами Тургенева, Достоевскаго, Остров-скаго, Аксакова, Некрасова, ПотЬхипа, Гончарова, Майкова, Плещеева, мы ви-димъ почтенныя имена митрополита Мака-pin, Тяхонравова, Ключевскаго, Сухомлинова, Стороженко, Юрьева, Грота, Анненкова, Бартенева. Въ университетскихъ го-родахъ также были устроены чествован^; въ Перербург4 говорили я писали проф. О. ?. Миллеръ, Незеленовъ, Модестовъ, Градовсшй; на литературномъ утре читались стихп Полонскаго, Майкова, Курочки яа, Голенпщева-Кутузова и др. РгЬчь Достоевскаго, по силе впечатлешя, произведеннаго на русское общество, была самымъ крупньшъ собьтемъ праздника. Во взглядахъ своихъ онъ примкну лъ къ Гоголю и Ап. Григорьеву и такимъ образомъ соединилъ народничество съ моральной точкой зрешя, покрывъ то и другое мисти-чеекимъ славяноФильствомъ. Онъ обрушился на западъ, на «хищные типы», идугще оттуда къ нашему народу, «народу, — хрп-спанину» по преимуществу. Въ Онегине, въ Алеко онъ усмотрелъ этотъ претящей ему типъ скитальца-эгоиста; въ Татьяне, г'ерояхъ повестей Белкива и «Кавитанской Дочке» онъ превознесъ простыхъ русскихъ людей: «Смирись, гордый человекъ, говори лъ ДостоевскШ, и прежде всего сломи гордость. Смирись, праздный человекъ, и прежде всего потрудись на родной ниве». «Не вне тебя правда, а въ тебе самомъ, найди себя въ себе, — овладей собой и узришь правду. Не въ вещахъ эта правда, не вне тебя, ? не за моремъ где-нибудь, а прежде всего въ твоемъ собствен вомътру-де надъ собою... Победишь себя, усмиришь себя,—и станешь свободенъ, какъ никогда и не воображалъ себе, и начнешь великое дело и другихъ свободными сделаешь, ? узришь счастье, ибо наполнится жизнь твоя, и поймешь, наконецъ, народъ свой ? святую правду»... «Народность» Пушкина Достоевсшй ви-д^лъ въ «способности» всемирной отзывчивости, позволившей ему везде и всегда уловлять колоритъ места и времени,—а въ то же время рисовать не случайный чувства, а «всечелов?ческ1я». "Положительно скажу», говоритъ Достоевсшй, «не было поэта съ такою веем1рною отзывчивостью»,.. «Это только у Пушкина, и въ этомъ смы-сле, повторяю, онъ явлев1е невиданное и неслыханное, а по нашему и пророческое, ибо тутъ-то и выразилась наиболее его национальная русская сила. Этавоспршмчпвость— главная особенность нашей нащональности» — ею объясняется и реформа Петра, когда мы устремилась къ «единешю всечеловеческому». «Стать настоящимъ русскимъ, стать вполне русскимъ, можетъ быть, и значить только стать братомъ всехъ людей, всече-ловекомъ, если хотите». «Я говорю лишь о братстве людей и о томъ, что къ всем1р-ному7 всечеловечески-братскому единешю сердце русское, можетъ быть, изъ всехъ народовъ наиболее предназначено: вижу следы сего въ нашей исторш, въ нашихъ даровитыхъ дюдяхъ, въ художествепномъ генш Пушкина. Пусть наша земля нищая, но въ эту нищую землю «въ русск О МЪ виде впеходилъ благословляя Храстосъ». Почему же намъ не вместить последняго слова Его? Такъ воспользовался ДостоевскШ празд-никомъ Пушкина, чтобы высказать свои горяч1я вёрованья. Мнопя изъ его идей соприкасаются, действительно, съ идеями Пушкана, но, въ общемъ, эта пламенная речь была только «возвышающямъ насъ обманомъ», съ которымъ до спхъ поръ приходится считаться историку русской литературы. Достоевсшй былъ почта последнимъли-тературнымъ судьей Пушкина, После него оценка поэта перешла исключительно въ руки историковъ литературы. Въ резуль- 19