* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

610 посошковъ. ронахъ современности, которыя резко противоречили идеалу 6лаговер1я и духовнаго и граждааскаго благочишя; современность въ немъ отражается въ рез-кихъ и живыхъ чертахъ и этой своей стороной ^ Завещан le отеческое» пред-ставляетъ драгоценный матер!алъ для характеристики общества XVII и начала XVIII века. Рядомъ съ отрицательной картиной общества этой эпохи, весьма любопытны также и положительные взгляды ?—ва, какъ одного изъ лучшихъ представителей того же самаго общества. Въ «Завещанш» ярко выразилось типичное для XVII века, исключительно релииозвое м1росозерца-Hie, идеалъ строго духовнаго житгя. Идеалъ этотъ требовалъ не только христианской, евангельской жизни, но и полумонашескаго устава: постоянной молитвы, чаетаго покаяшя, воздержатя и жертвъ. Плотская любовь мужа и жены допускается, лишь какъ неизбежное зло, при условш стр о га го воз-держан1я и соблюдешя церковныхъ пра-вилъ. Новобрачнымъ предписывается трехдневное виздержагпе во славу Святыя Троицы; весь первый день они должны «проводить въ духовныхъ песняхъ» (21, 23). Это «духовное ямте»,монашеское MipoBOSsp-feitie резко противоречило новому «светскому ЖИТ1Ю», светскому М1ровоззренш, которое лежало въ основе петровской культурной реформы. П. Н. Милнжовъ съ этой точки зретя метко противопоставляешь «Завешате отеческое», оконченное въ 1719 — 1720 гг. «Юности честному зерцалуизданному въ 1717 г. Посошковъ зяаетъ о новомъ светскомъ м1ровоззренш и для сильней-шаго обличешя его съ единственно доступной ему церковной точки зрев!я, тесно сливаетъ его съ учетемъ «еретика проклятаго, Мартина Лютера». «Ныне мнозя изъ русскаго народа, говорить онъ, научившася отъ нноземцевъ, отъ правы я своея древн1я веры въ лютерское зло-B'bpie начинаютъ екловятися и отъ все-сквернаго Мартина Лютера уставленные, слабые, и роскошные, и весьма развращенные законы начинаютъ принимати» (В). По этимъ новыыъ «законаыъ» свет-скаго жит1я, или по Мартинову толко-вашю: «еже есть на свете, то все чисто и свято... и греха ни въ чемъ несть» (136). Это жиие—«роскошное, легкоет-ное и сладостное» (135) и представляетъ полную противоположность «узкому и прискорбному пути, иже вводитъ въ царство небесное» (39); по новому уче-Н1ю можно «до полунощи, иное же и до самаго света, въ скаканш и танцова-В1и безъ сна проводити... и пить съ музыками и карты игратя» (4). Значительная часть «Отеческаго Завещашя» посвящепа резкой полемике съ лготе-ранствомъ и повторяешь главу о люте-рахъ «Зеркала очевиднаго». Вся сила полемики здесь, также какъ въ <Зеркале», состоять въ резкости порица-шя. Особенно упрекаешь онъ Мартина Лютера въ «блудной скверне», назы-ваетъ его волкомъ адскимъ (вместе съ Кальвиномъ), законопреступником-!., ро-стригой, еретикомъ проклятымъ, сла-столюбцемъ, уподобляешь его «самому дгаволу» (126), говорить, что «въ лютёр-скомъ законе сокровенъ великий ядъ адскаго аспида» (136), учениковъ его уподобляетъ «безсловеснымъ свиньямъ» и проч. (138). Лютеръ отвечаетъ и за атеиство, и за ученее «проклятаго Ка-перника, Богу суверника»: «О презель-Hiiro лютерскаго безум1я: тягости у го землю подъяша на воздухъ, отъ кентра земного, идеже была отъ Бога сотворена, вознесоша на высоту небесную и со звездами ю уравниша и планетою ю нарекоша»... (129). Старо-церковное мхровоззрен^е Посогн-кова тесно связано съ крайнимъ суе-вергемъ. Онъ вполне верить въ лечебную силу колдуновъ и шептуновъ, и запрещаешь пользоваться ими въ беде и въ болезни, но только потому, что они помогаютъ «дьявольскою силою». Господа ради П. проситъ сына не верить аи въ катя приметы и встречи, I но тутъ яге советуетъ, какъ бы для того, чтобы парализовать вредное вл1я-nie встречъ, непременно, выходя изъ дому, перекреститься и первымъ тремъ встречйымъ нищимъ раздать три ? t. fui:« ?. (143, 144). Вера въ силу д1авола соотуклм етъ важный пунктъ мхровоззрешя ? Ьсош кова и обосновываетъ необходимость постоянно помнить о Боге, молиться и креститься. Примерами изъ жиий ияъ показываешь, какъ человеку всюду грозить бесовская прелость; небрежную