* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ПЕСТЕЛЬ. 601 чено, что эти шесть полковъ стали наравне съ лучшими полками во всей армш. Открывавшаяся передъ Пестелемъ блестящая военная карьера не удовлетворяла его честолюбхя, служебная деятельность не наполняла его жизни, полученное имъ военное образованхе не казалось ему достаточными поэтому онъ началъ работать надъ пополнев1еыъ своихъ зна-шй и главныыъ интересомъ его стали занят1я юридическими науками. Во всехъ итветахъ Следственному комитету Пестель самъ, съ замечательны мъ само сознашемъ, выяснилъ, откуда возвикъ въ немъ живой интерееъ къ занятхямъ политической наукой и какимъ образомъ они приняли то направление, которое привело его на эшафотъ. Заговоръ декабристовъ былъ отголоскомъ полити-ческихъ переворотовъ Западной Европы, подъ вл1ятемъ ознакомлетя нашей военной молодежи съ ея жизнью во время заграничныхъ походовъ александ-роискаго царствовашя. Пестель не могъ указать никого, кому бы онъ могъ приписать первое веуше-Hie воспринятыхъ имъ идей: оне развились въ немъ сами собой подъ влгя-шемъ знакомства съ европейской жизнью, чтешя и размышлешя о современвомъ положенм Россш. Начальное знакомство съ юридическими науками Пестель получилъ изъ уроковъ профессора академика Германй, читавшаго эти науки въ Пажескомъ корпусе и подготовлявшая его къ вступительному экзамену въ корпусъ. По выходе изъ корпуса, Пестель продолжалъ заниматься политическими и военными науками. Зимою 1816-1817 гг. онъ прослушалъ курсъ зтихъ наукъ у академика Германа въ его квартире на Васильевскомъ Острове, но почерпнулъ у него мало новыхъ познашй, потому что онъ въ приватныхъ лекщяхъ читалъ почти то же самое, что и въ Пажескомъ корпусе. Въ представленной Следственному комитету своей, такъ сказать, политической исповеди Пестель отмечаотъ те собьшя и порядки вну-TpouHfift жизни Александровскаго цар-стиовашя, которые возбудили въ немъ «кяутрентй ропотъ противу правительства ». На иболее возмущало его крепостное право и связанное съ нимъ привилегированное положеше дворян- ства. Затемъ: воснныя поселещя, 4 у па-до къ торговли, промышленности и общаго богатства, несораведливость и подкупливоеть судовъ н другихъ на-чальствъ, тягость военной службы для солдаты», наконецъ, «преимущества раз-ныхъ присоедивенныхъ областей», т.-е. Финляндщ и Польши, которыя, какъ известно, съ одной стороны, возбуждали чувство обиды въ русскихъ лю-дяхъ, съ другой стороны, заставляли ихъ ожидать политической свободы и для Россш; эти и друпя наблюдения рисовали воображена Пестеля «целую картину на-роднаго неблагодевств1я...у> Вскоре онъ пришелъ къ убежденш, что единственный средства для достижее1я лучшихъ порядковъ заключаются въ революцш и установлены республики. УбЪждеше это возникло изъ соображений о «воз-вращенш Вурбовскаго дома на фран-цузсшй престолъ», которыя онъ вазы-ваетъ <егтохою въ своихъ политическихъ мнетяхъ». Онъ заметилъ, что <б5льшая часть коренныхъ постановлепШ, введен-ныхъ револющею, были при реставрации монархш сохранены и за блаия вещи признаны», и что «те государства, въ коихъ не было революцш, продолжали быть лишенными подобныхъ преиму-ществъ и учреждетй»,—и сделалъ отсюда выводъ, что, следовательно, «революция, видно, не такъ дурна, какъ говорить, и что можетъ даже быть весьма полезна». На укрепление Пестеля въ республиканскомъ образе мыслей по-вл1ялъ Новиковъ, членъ Союза благоден-ств1я. Сильно повлияли на него также сочинешя известнаго въ свое время французская публициста графа Детю де Траси (Destuti de Tracy: < Commentaire de l'esprit des lois»); затемъ, собствен ныя размышления о республикахъ Грецш, Рыма и Великаго Новгорода, наконецъ, газеты и полити честя сочинешя, про-славлявлпя возрастате благ оде нет В1Я въ Северо-Американскихъ Соединен-ныхъ Штатахъ и приписывавшгя это государственному ихъ устройству. Весьма сильно укрепили его, далее, въ республиканскомъ и револющонномъ образе мыслей < иронсшествгя въ Неаполе, Гишпанш и Португалии: <Я въ нихъ находилъ, по моимъ поняиямъ, неоспо-римыя доказательства въ непрочности монархическихъ конституцШ и полныя