* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ЙАНКЕВЙЧЪ. 251 болышя и сбивался и путался до того, что двухчасовая лекщя иногда совершенно безплодно затягивалась до 4 ча-совъ и бол^е. Подобные случаи настолько, повидимому, были нередкими, что П. въ виду ихъ всегда назначалъ для своихъ лекций последш© часы учебнаго дня. Не смотря на таше серьезные недостатки лекцШ ?содержание ихъ было настолько проникнуто духомъ новой науки, что пробуждало въ слу-шателяхъ серьезные научные интересы и даже прямо любовь къ науке. Одинъ изъ слушателей П., дрофессоръ чистой математики Щепкинъ, говоррлъ въ своемъ дневникё: «въсемъ знаменитомъ человеке университета потерялъ твердую свою опору. Ему обязанъ я привязан остью своею къ математическимъ наукамъ; наиболее же старался подражать умеренности жизни его». Что касается последняго качества, то оно было естестввнньшъ последствхемъ хилости П., происходившей, главнымъ образомъ, отъ припадковъ падучей болезни, развившейся у него вследствие неумерен-наг о уш>требдеН1Я спиртныхъ вапитковъ въ молодости. Деятельность Панкевича по развит!« про свете Н1я въ отечестве не ограничивалась однимъ отправлен!ел1Ъ про-фессорскихъ обязанностей, но распространялась также и на постановку учебно-коспитательнаго дела въ подве-домственныхъ университету среднихъ и визшихъ учебныхъ ваведешяхъ. Состоя въ продолжении 8 летъ членомъ училнщнаго комитета, онъ не разъ при-нималъ на себя обязанности визитатора училшцъ. Какъ таковойг онъ осматри-валъ учебныя заведетя губершй Вологодской, Калужской, Костромской^ Тверской, Тульской и Ярославской. Кроме того, въ течение 3 летъ онъ былъ членомъ комитета испытатй лицъ, желаю-щихъ получить чинъ 8-го класса. Зва-Hie ординарнаго профессора онъ получилъ въ 1796 году и затемъ былъ три раза избираемъ деканомъ физико-мате-матическаго отдёлен1Я. Панкевичъ умеръ скоропостижно 14-го августа 1812 года. Прогуливаясь въ этотъ день вместе съ несколькими друзьями по берегу Москвы рёки, онъ вдругъ почувствоваяъ дурноту, заставившую его немедленво отправиться ! домой. Но дойти до дома ему не суждено было, и его подняли на улице уже мертвымъ. О научно - литературныхъ трудахъ Панкевича, представляемьмъ, кроме магистерской диесертацш, двумя вышеуказанными речами, можно сказать немного. Не представляя ничего замечательная и оригинальнаго, они отличались крайне тяжелымъ языкомъ, тре-бующимъ для своего уразумения со стороны слушателей самаго напряжеянаго внимашя. Вотъ, яаприм., какъ pascyra-далъ онъ о пользе и «увеселительыости » физи чески хъ наукъ въ своей первой речи: «Привлекая любопытство, удовлетворяя оному самыми приятными и заманчивыми средствами, и такимъ образомъ, помощью сего каждому отъ натуры премудры мъ устроен!емъ высочайшаго Промысла къ его счастзю врожденного побуждешя, действуя на склонности человека, возбуждаютъ охоту къ неослабному продолжешю ввиматякъихъвну-тенЬгмъ, темъ постояннее и благоу спешнее не только подкрепляемую, но и постепенно умножающуюся, что длодъ сего любопытства не безъ особливаго Удоболб ств!я вспомоществуетъ въ разре-шевш къ собственной пользе почти еясе-дневныхъ, и гакихъ по большей частя случаевъ, относительно къ которыми, по тесной ихъ связи съ необходвмо-стями и выгодами жизни, никто не можетъ быть равнодутенъ».(Речи? часть II, стр. 316—317). Если такимъ же языком ъ излагались и лекщи Павкевича, то приведенное выше свидетельство оовре-менниковъ о темноте и непонятности некоторыхъ изъ этихъ лекщй должно быть разсматриваемо какъ весьма смягченное констатирование печальна го факта неудовлетворительная состоашяуни-верситетскаго преподававдя въ разема-. трйваемую эпоху. Немногочисленность научно - литературныхъ трудовъ Панкевича и ихъ составление съ исключительной целью удовлетворяя оффиц!альныхъ требова-н1й отъ лицъ, ищущи хъ степени магистра или занимающие нрофессорсшя должности, показываютъ, что П. брался за перо очень неохотно и только бъ крайнихъ случаяхъ. Такъ, возложенное на него попечителемъ M. Н. Муравье-вьшъ и въ высшей степени важное для