* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ПАНИНЪ. 2 io достоинствами несомненными и доказанными на деле. Причисляя себя къ по след нимъ, онъ действительно обна-руживалъ гордость и тщеслав!е; считая себя выше своихъ враговъ и отличаясь смелостью, присущею честнымъ и пря-мымъ характерамъ, онъ, правда, не со-блюдалъ должной осторожности и, не стесняясь, « болталъ въ Москве». Но описываемы« Державинымъ и Ру-ничемъ сцены устраивавшихся Панинымъ въ Саратове прхемовъ и затемъ представления ему Пугачева—иллю-стрируютъ полную безвредность такъ называемаго «тщеславхя» и «хвастовства» Панина. Съ осени 1775 г. П. И. Панинъ, страдая все более и более отъ болезней, уже не принималъ непосредственнаго учасия въ государственныхъ делахъ. Впрочемъ, имеются указанхя: 1) о назначены его командующимъ Петербургскою дивяз1ею и 2) о томъ, что онъ состоялъ « первенствующимъ въ воинской коммисхи», обсуждавшей (въ числе другихъ) вопросъ объ обороне государства. Въ 1778 г. Панину было предложено зван!е почетнаго благотворителя С.-Петербургскаго Воспитательнаго дома, но онъ отказался отъ этой чести, приводя при этомъ следующее объяс-нете: «...дряхлость..., продолжающаяся более 30 летъ, ,принудила меня просить увольнешя изъ всехъ звашй службы Ея Величества и моего отечества...; поставлялъ, и ныне не поставлять не могу, за непростительный и за вели-чайшШ грехъ — того, чтобы принятое на себя зваше и служенхе государю в отечеству нести мимоходомъ, а не исполнять его съ углублеа!емъ размышлений и трудовъ моихъ по всей естественной силе и возможности ». Въ действительности, Панинъ снова считалъ себя обиженнымъ, вследствхе устранения его отъ государственной службы, на которую его если и призывали, то лишь въ тате исключительные моменты, когда безъ него не могли обойтись и когда даже его враги не могли этому эо спрепятствов ать. Такъ или иначе, П. И. Панинъ, хотя и принадлежалъ къ партш недоволь-ныхъ, не принималъ активнаго уча-спя ни въ борьбе ттридворныхъ сферъ, ни въ протявод'Ьйетвш императрице. Въ этомъ отношенш личность его обрисовывается яснее и. более всего изъ отношенШ его къ наследнику престола. Проживая въ Петербурге (въ 17б0-хъ годахъ), Панинъ имелъ возможность часто бывать у великаго князя и беседовать еъ нимъ. Изъ за-писокъ Порошина, бывшаго наставнн-комъ великаго князя, видно, что П. И. Панинъ въ этихъ бесёдахъ, посвягцен-ныхъ самьшъ разнообразнымъ предмета мъ, съ пользою применяль свои обширный позвав1Я, пршбретенныя долголетни мъ опытомъ. Характеръ зтихъ беседъ былъ весьма синпатиченъ самому Парошину, большому поклоннику всего русскаго, что указывае-гь также на отсутствие у Панина пристрастия къ иноземнымъ порядкамъ. Здесь, во дворце, Панинъ говорилъ о законахъ, о межеванш земель, о деревенской эконом1и, о заводахъ и т. п. «Петръ Ивановичъ несколько сатирически (говорилъ) о уета-новленныхъ здесь коымиссгяхъ, изъ коихъ MHoriff учреждены съ самаго вступления на престолъ Ея Величества, а до ныне еще не начинались». Более всего По-рошину нравились разговоры о «спо-собностяхъ русскаго народа» и о «воен-номъ деле»; самъ Панинъ производилъ впечатлеше большого знатока военнаго искусства и «присвоялъ великое достоинство и отличное почтете сей профес-С1И». Такъ, Петръ Ивановичъ говорилъ о «мужестве напшхъ войскъ», о храбрости казаковъ и о высокихъ качеств ахъ русскаго воина вообще, «о спо-собахъ, которыми войну производить должно въ ту или другую сторону пре-деловъ нашахъ, о последней войне прусской»... «Все эти разговоры такого рода были и столь основательными наполнены разсуждешями, что я (заме-чаетъ Порошинъ) внутренно радовался, что въ присутствш Его Высочества текло остроумге и обширное знате». Иногда Панинъ подсмеивался надъ некоторыми изъ присутствовавшихъ у Его Высочества, говоря: «а вы, господа, о последней войне по газетамъ знали только, что она производилась», Въ разговоре объ артиллерш Панинъ коснулся разъ злоупотреблетй во время Семилетней войны: «.Удивительно, какъ Шуваловсшя гаубицы во время Петра Ивановича Шувалова были хо-