* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

ПАНИНЪ. 215 Д08ЙД1ЕГ впереди д. Пальца га, фронтомъ отъ дороги въ Кроссенъ до ручья у д. Эйямюле. Весь правый флангъ посту-дилъ подъ начальство Панина. Въ 3 часа дня пруссаки открыли ар-тиллер1йешй огонь. Четыре полка прусской пилоты, прикрываясь буграми, были заправлены для охвата первой линш праваго фланга, главный же силы левой колонны пруссаковъ повели атаку противъ самаго праваго фланга нашего. Эта охватывающая атака не была неон; и данною для русскихъ: 2-й Московски и Выборгс&ш полки вб-время произвели контръ-маневръ, переменивъ соответственно фронтъ, а затемъ, примыкавшей къ нимъ 1 -й Гренадер скШ полкъ былъ лоставленъ подъ углоыъ на дна фронта. Въ результате все атаки левой прусской колонны были отбиты. Тогда Be дел ь, поручи в ъ общее командование войсками леваго фланга генералу Воберснову, произведъ атаку вновь (но счету уже третью), при чемъ прусская конница одержала вначале успехъ, но, обдаваемая сильньшъ артиллерийским ъ огнемъ и, въ свою очередь, атакованная нашею конницею подъ начал ьстволъ Демику и Еропкина, была принуждена отступить. Всдедъ затемъ русская конница, подъ начальствомъ во время прмбывшаго сюда генерала Панина, до вершаетъ ударъ3 гонитъ прусса-ковъ, опрокидываешь даже ихъ яередо-выя пехотныя части и своей «молодецкой а такой s обращаете неприятеля «въ полное (паническое) бегство». Эта катастрофа влечетъ за собой общее без-порядочное отступление прусской apuie но направленно къ Цюллихау, а затемъ къ Чихерзиху. Опять-таки и въ этомъ бою выразился замечательный, совершенно необычайный въ эпоху линейной тактики, обра-зецъ активной обороны, проявлеше частной ияищативы и взаимной поддержки между различными родами орушя, и снова то ?? же гееераяъ Паниаъ играетъ выдающуюся роль: его энергичныйударъ, произведенный по личному его сочиву, окончательно разетраиваетъ пруссаковъ; здесь, при Пальциге, онъ является отдич-нымъ кавалерШскимъ генераломъ, обла-дающимъ всеми необходимыми для такого начальника качествами: глазоме-ромъ, решимостью и энерпе1\ Йзъ письма П. П. къ его брату отъ 15/зо-го Поля 1759 г. (следовательно, по-сланнаго черезъ два дня после описан-наго боя) видно, что эти подвиги были совершены имъ въ болезненномъ состоянш: «несколько дней до сей баталш наиже-сто чайте мучился подагрою, а й въ баталш велелъ себя лгодяыъ встащить на лошадь и до самой ночи на ней въ должности былъ>. Тогда же онъ писалъ о ходе боя: «непр1ятель 12/аз-Го числа пополудни въ два часа... атаковать насъ... наижееточайшиыъ образомъ... началъ; не взирая на то, храбрость-ю и преудтителъ-иымъ пошояиетвожь, тертънгемъ и послу-шангежь шгаихь войск г, онъ всегда съ великимъ урономъ и расстройкою отбить былъ»... О себе въ этомъ письме — ни слова. Нельзя не отметить этой скромности человека, только что совершившаго блистательный НОДБИГЪ. НО вместе съ темъ, вероятно, чувствовавшаго, что собственное cosHaaie исшзлнешя своего долга само въ себе заключаете награду, и это темъ более вероятно, что онъ делился мыслями еъ самымъ близкимъ челове-комъ, передъ которымъ не было причинъ скрываться. Письмо это характеризуем также отчасти а отношешя Панина къ русскому народу, русскому войску, русскому солдату и даже къ противнику. Панину ставили въ укоръ его яво-бы пренебрежительное отношеше къ способ-ностямъ русскаго народа> недовольство русскимъ войскомъ и обратно—Необыкновенное пристраст1е къ прусскимъ во-еннымъ порядкамъ. Действительно, въ этомъ письме онъ не выражаетъ презрительная отношешя къ неприятелю, но въ то же время здесь нетъ и следа техъ оим1амонъ, которые и во времена Панина любили воскуривать прусской армш. Впоследствии (уже по окончанш войны) онъ ходатайствовалъ даже объ отмене «прусской экзерцицш» и объ «употреблеши прежней», и это ходатайство было уважено императрицею, повелевшею принять это къ руководству во всей армш. О своемъ родномъ народе и о свовхъ войскахъ Панинъ говорить въ томъ же письме: «Я знаю, сколько васъ можетъ обрадовать извест1е о добродгыпеляхг народа... Во всей баталш все войско наше такъ порядочно и послушливо поступало^